Четыре жизни. 3. Производственник

Начались вопросы. Хандорин: в письме всем известные декларации, какие Ваши предложения? Я: не могу в этом кругу высказывать свои предложения и готов их высказать губернатору. Хандорин, но ведь представитель губернатора Пономаренко входит в состав совета. Я: но сейчас я его не вижу. Хандорин: он был на прошлом заседании. Я: ничего не могу говорить по конкретным людям, так как уверен, что им будет от этого только хуже. Прохор: когда написано письмо губернатору, до или после приказа? Я: письмо передано губернатору 16 марта. Хандорин: какие научные разработки внедрены в 1997 году? Я: я же не готовился к этому вопросу. Хандорин: ничего, Вы всё это должны помнить. Судорожно листал бумажки, а прочитать стоя, без очков, не мог. Кое-что доложил по выделенному жирным шрифтом (из «основных результатов НИЦ в 1997 г.»). Завершил тем, что выполнено работ на 5.7 млрд. руб., а затраты на содержание НИЦ 2.4 млрд. руб. Хандорин: Ваши разработки нужны АвтоВАЗу? Я: очень и здесь мы не имеем конкурентов. Реплика Прохора: а 3н [бамперная композиция, разработанная НИЦ, и специально изготовленная для АвтоВАЗа] вернули! Хандорин: зачем композициями заниматься, если основное производство не работает? Я: да можно купить полипропилен в той же Уфе и здесь выпускать композиции. Хандорин: ну об этом не будем. В.С.Соколова (главбух СХК): какой экономический эффект от ваших работ? Пытался что-то объяснять, навстречу смешки Хандорина, Прохора. Активно вмешался Решетов (вице-президент ВНК): в ЮКСИ три института и все так работают (с внутренним хозрасчётом), попытался объяснить ранее приведённые мной цифры: 5.7 млрд. выполнение, 2.4 млрд. затраты. Опять смешочки Хандорина. Ещё раз я объяснил, что схема взаимодействия с заводами отработана, когда все заводы были кооперативами. В принципе схема заключения договоров осталась прежней, только с внутренним хозрасчётом.

Хандорин предложил выступить Прохору. Тот выступал, уставившись немигающим кэгэбэшным взглядом прямо в меня. Сразу началась ложь и передёргивания при изложении рассмотрения структуры и штатного расписания НИЦ. Спокойно я сидеть не мог, начал кидать реплики. Даже Решетов пытался меня успокоить: Вас же не перебивали. Но когда Прохор начал говорить, что НИЦ работает на конкурентов, закричал: «Вы лжёте!». После ещё нескольких предложений Прохора я вскочил (не могу больше слушать демагогию и ложь, разбирайтесь без меня). Собрал все бумажки, защёлкнул дипломат и пошёл к выходу. Хандорин: Эрвин Гельмутович! Я прошу Вас остаться. Остановился, сел на крайний стул около двери, откинул голову к стене и закрыл глаза. До конца не проронил ни слова.

Дальше выступила Барковская (очень плохо слушал, что она говорила): я отвечаю за качество работ на ТНХК и рассматривала результаты…; из 28 разработок внедрено всего 3(?!). Реплика Соколовой: вот видите внедрение полтора процента (?!), не понял даже что это за цифры. Барковская: большая часть работ направлена на завод полипропилена, а заводом формалина и карбамидных смол не занимаются; надо больше заниматься своей работой, а не обращаться куда-то…

Затем Майер: Э.Г. давно не научный руководитель, пишет и издаёт мемуары, Э.Г. выдавил из НИЦ всех старых опытных специалистов, за исключением С.Я.Лабзовского; за 2 года ничего не сделали по контактам с институтами из Новосибирска (?!); работы по снижению изотактичности в полипропилене — нонсенс, что-то прилипает, невозможен контакт с пищевыми продуктами; отечественных антипиренов нет и поэтому работы по самозатухающему полипропилену бессмысленны…

Заключал шоу Хандорин общими словами о правильности поднятых вопросов, что Э.Г. хороший химик, хороший полимерщик… Как раньше и было запланировано, после реструктуризации научно-исследовательского центра мы рассмотрим предложения на совете директоров, Э.Г. найдётся работа на ТНХК…

Итого. Избиение продолжалось полтора часа. К сожалению, не всё сказал, что надо было. Безобразие: смешение двух вопросов. Если речь идёт о работе директора НИЦ, то, как минимум, надо было предупредить и пригласить, скажем, главных инженеров заводов ТНХК, Матюху (СХК, проверявшего НИЦ и хорошо известного членам совета директоров), в конце концов, создать комиссию из компетентных специалистов и оценить деятельность НИЦ. А Барковская даже не знала, где вход в здание НИЦ, Майера же просто мучила изжога. Потрясло поведение Хандорина. Многие говорили, бесполезно к нему обращаться. Но ведь сценарий подготовлен Прохором совместно с Хандориным, поэтому даже официальное обращение (см. выше) к председателю совета директоров по поводу отмены приказа о ликвидации НИЦ не было зачитано, а читку письма к губернатору устроили в отсутствие его представителя.

3 апреля, пятница. В 10 утра собрал коллектив НИЦ, всё рассказал, зачитал письмо губернатору, служебную записку Хандорину и отпустил всех домой «в отгул» для переваривания неприятной информации. А сам до вечера ходил по кабинету и пытался раскладывать пасьянс на компьютере.

---------—