Четыре жизни. 3. Производственник

Владимир Матвеевич Набоких проработал в должности генерального директора ТНХК чуть больше двух лет и убрали его партийные органы неожиданно для коллектива, когда комбинат уверенно выходил на стабильную работу. Итак, пятница 26.07.1985 г. В очередной раз временно исполнял обязанности главного инженера. День начался рутиной, пятью ранее запланированными совещаниями, а закончился большими неприятностями. Во второй половине дня ЧП в товарно-сырьевом цехе. Поехал разбираться. Начальник цеха со своим заместителем проводили нештатные операции без надлежащего оформления газоопасных работ (типичная партизанщина тех лет в интересах производства, но хватало ума не ставить на подобные работы подчинённых) на одном из пропиленовых насосов. «Хлопок» (так ласково на химических предприятиях принято называть взрыв), обоих охватило пламя. К счастью и благодаря профессиональному опыту начальника цеха, обошлось шоком, подпалёнными ресницами и волосами и сожженной одеждой. Лица пострадавших виновников ЧП не вызывали желания «проводить воспитание» в традиционной для производства манере с использованием ненормативной лексики. Только вернулся на диспетчерском автобусе в заводоуправление, появился очень бледный Набоких (решал какие-то вопросы в обкоме КПСС), не поинтересовался ситуацией на комбинате, объявил, что в субботу его на работе не будет. Удивился, такое ранее не случалось. Через несколько дней стало известно, что состоялся «громкий» разговор Набоких с 1-м секретарём обкома Мельниковым, после которого вспыльчивый Набоких прямо в его приёмной написал и оставил заявление об освобождении от должности. Мельников лично полетел утрясать кадровый вопрос в ЦК КПСС и минхимпроме. Насколько мне известно, министр Листов сопротивлялся, но «партия оказалась сильнее». У Мельникова «в кармане» сильная кандидатура претендента на должность директора — Хандорина, отправленного своим министром Славским с крупной должности в минсредмаше (атомная промышленность) на «перевоспитание» в Томск-7. Дело было до Чернобыльской трагедии, авторитет руководителей из минсредмаша пока высок. Хорошо помню, как Набоких просил лично меня (главный инженер находился в своём кабинете) подписать прощальную командировку на коллегию минхимпрома, формально согласившуюся с его заявлением.

Геннадий Петрович Хандорин (представлен коллективу 21.08.1985 г.), специалист-атомщик, не сразу понял целесообразность перехода на новый катализатор, в пику отраслевой науке несколько раз вызывал научных работников из Томска-7 для проработки альтернативных вариантов. Долго не принимал и не понимал мои рассуждения о крупнотоннажном производстве. В атомной промышленности привыкли иметь дело с килограммами, граммами, миллиграммами, а в производствах ТНХК суточная производительность измерялась в сотнях тонн полипропилена, тысячах тонн метанола.

Наконец, Хандорин 18.03.86 г. подписал приказ о создании постоянно действующего штаба в целях улучшения проведения работ по переходу на МСК и оперативного решения возникающих вопросов. Руководитель — Полле. Определено, решения штаба являются руководящими документами для всех исполнителей объединения и подрядных организаций на период строительных, монтажных и пуско-наладочных работ по МСК. Штаб по МСК собирался регулярно, ближе к финишу ежедневно, а то и два раза в день.

И всё-таки было видно, Хандорин не верил, что будущий катализатор может резко повернуть ситуацию на производстве полипропилена в лучшую сторону. Неожиданно для меня, Марейчев, начальник цеха катализаторов, в двух отделениях которого развёрнуты строительно-монтажные работы, отправлен на село руководить сенокосом. Не помог даже мой «визг» на общекомбинатском партийном собрании.