Четыре жизни академика Берга

Юристы, в свою очередь, сообщили математикам, что давно уже не пользуются примитивным, ручным методом. Ведь при этом пришлось бы иметь полные коллекции отпечатков в каждом городе или терять время на пересылку отпечатков в центральную картотеку. Юристы теперь описывают отпечатки пальцев кодом — набором основных элементов тех сложных узоров, которыми отмечен каждый из нас. Такие описания просто передавать по телеграфу, а электронная машина легко обнаружит, соответствует ли описание данного отпечатка какому-нибудь из имеющихся в картотеке. Но трудность не в сравнении описаний, а в том, чтобы научить машину заменять человека на самом сложном и ответственном этапе: поручить ей описание, кодирование отпечатков.

— Но нам этого мало, — продолжали юристы, — преступник не всегда оставляет отпечатки пальцев. Однако есть еще одна особенность, присущая только данному индивиду. Это совершенно особый химический состав пота. Он так же уникален, как и отпечатки пальцев. Пока это используют лишь служебные собаки, тонко различающие запахи. Научите этому и машину.

Тут математики насторожились — юристы не упрощали задачу, а усложняли ее. Лишь недавно электронную машину научили читать. А они требуют, чтобы она не только «читала» узоры, но еще и улавливала запах. Это опять упирается в проблему распознавания образа, уже химического, еще более сложную проблему.

— Но, может быть, машина сможет сличать фотографии? — подлили юристы масла в огонь.

— Поймите, — убеждали их математики, — это неразрешимая задача. Ну как можно безошибочно дать заключение о тождестве или различии во внешности человека, если приходится сравнивать фотографии, сделанные в молодости и в зрелом возрасте. Одни признаки сохраняются, другие с годами сглаживаются, некоторые возникают вновь. Криминалист все это как-то улавливает, а машина? Можно ли обеспечить достоверность, сравнивая фотографии, сделанные анфас и в профиль? Или такая ситуация — преступник сделал пластическую операцию. Как в этом случае при помощи фотографии опознать его? Вопрос, приобретающий большую важность при розысках нацистских преступников.

— Мы отвечаем на эти вопросы при помощи словесного портрета, — объяснили юристы. — Словесный портрет — это описание внешности человека, составленное специалистом, умеющим выделить главные, характерные и бросающиеся в глаза черты лица. Словесный портрет может быть быстро передан по телеграфу, телефону и радио туда, где еще нет фототелеграфа. Более того, специалист-художник может в соответствии со словесным портретом нарисовать изображение, весьма близкое к внешности разыскиваемого человека. Такие репродукции в некоторых случаях помещались в газетах и на афишах и помогали розыску. Вот мы бы и хотели поручить составление словесного портрета машине, чтобы избежать ошибок, от которых не застрахован лучший специалист.

— Но ведь все это снова упирается в проблему распознавания образов, — терпеливо объясняли математики. — А чтобы электронная вычислительная машина могла опознать или описать цифровым кодом запах, фотографию, почерк или отпечатки пальцев, она должна иметь очень тонкий специфический анализатор — химический или графический. В этой области человек пока вне конкуренции. Ведь мы издали узнаем знакомого по силуэту, по походке, по манере держаться. И мы определяем не только то, что идет мужчина или женщина, но знаем, что это Иван Петрович, а не Петр Иванович. «Распознавание образа» — так мы называем проблему обучения электронной вычислительной машины различению объектов по их признакам. Нужно научить ее без человека кодировать признаки. Но пока мы здесь далеко не продвинулись. Это сейчас одна из основных проблем кибернетики.

И все-таки юристы победили. После этой дискуссии прошло два года, и криминалисты получили то, что хотели. Ленинградские кибернетики создали машину, проверяющую подлинность подписи. Машине сначала показывают листок с несколькими подлинными подписями. Она фиксирует в памяти особенности, характерные для всех имеющихся образцов. Это стадия обучения. Затем машине предъявляют листок, на котором среди подлинных подписей имеются и подделки. Их она опознает с вероятностью, доступной лишь опытному графологу.

И еще один ценный подарок получили юристы — в Риге разработан алгоритм, позволяющий сравнивать фотографии, на которых лица изображены в различных ракурсах. Но криминалисты этим не удовлетворились — они мечтают о машине-следователе! Они снова атакуют математиков: почему есть машина-диспетчер, машина-библиограф, машина-шахматист, но до сих пор нет машины-следователя?

На одну из таких дискуссий они пригласили Берга. Спор разгорался. Берг наблюдал, наблюдал это столкновение льда и пламени, поначалу улыбался, потом покраснел, потом прищурил глаза — что всегда предвещает у него взрыв — и… вылетел на трибуну.