Четыре жизни академика Берга

«Последствия эти немалые. Ведь тогда придется отказаться от рассмотрения кибернетикой процессов только в порядке управления. Придется расширить самый предмет кибернетики. Между тем задачу кибернетики обычно определяют как изучение строения управляющих систем и процессов управления. Если всякую связь между предметами, явлениями, процессами рассматривать как информацию, то это будет означать, что во всех без исключения явлениях имеются процессы управления, или что кибернетика должна заниматься не только процессами управления, но и всякими типами связи вообще. Известно, что положение о всеобщей связи и взаимозависимости явлений — одно из главных в философии диалектического материализма. Попытки рассматривать всякую связь как информацию нельзя расценивать иначе как вольную или невольную претензию подменить диалектический материализм кибернетикой (по крайней мере в этом вопросе)».

Несколько человек, окруживших Берга, в недоумении переглядываются. А Берг продолжает:

«Такие претензии в откровенной форме присущи некоторым философам за рубежом, из-за чего в свое время у нас в стране встретили, что называется, в штыки даже всю кибернетику. Это было неправильно, так как кибернетика имеет и реальное содержание, помимо тех необоснованных философских претензий, из-за которых и произошло недоразумение. Это реальное содержание некоторые наши философы в запальчивости тогда отбрасывали, но исправление этой ошибки вовсе не означает, что надо вернуться к попыткам подменить кибернетикой философию диалектического материализма».

И следует мудрый совет: в интересах самой кибернетики отказаться от «расширительного» толкования понятия информации.

Берг в возмущении бросает неожиданную рецензию на стол. Листки ее теряются среди толстых книг, журналов — это все солидные труды по кибернетике, написанные на разных языках.

— Какая все-таки чепуха.

— Кто автор рецензии? Ну взял бы для приличия кое-что почитал, чтобы самому понабраться информации, прежде чем поучать…

Берг берет со стола толстую книгу, минуту листает, ищет что-то, затем читает вслух:

«Все, что мы наблюдаем, исследуя психическую деятельность человека, есть прием, обработка, накопление и выдача информации. Можно различить три канала, по которым информация поступает к человеку: а) посредством наследственных факторов (гены) от родителей к потомству; б) от человека к человеку в виде указаний; в) непосредственно из внешнего мира в виде сообщений».

Чтобы выяснить, как обрабатывает информацию человеческий организм, нужно изучить все три механизма передачи информации. Счастье, что кибернетика позволяет проникнуть в суть вопроса с разных позиций, но с единой целью. Пока биологи изучали только организмы, а инженеры — только механизмы, толку было немного. Именно объединив усилия, можно решить эти старые проблемы… Читаем дальше. Итак, нам советуют отказаться от расширительного толкования понятия «информация»… Так… А дальше автор прямо называет нас идиотами — как иначе воспринять такую отповедь? «Ведь ясно, что подменить собой диалектический материализм кибернетика никогда не сможет, это выходит за пределы ее возможностей. Такие попытки принесут вред самой кибернетике, так как отвлекут силы и внимание от насущных ее задач и займут время и средства на пустое занятие. Можно рекомендовать оставить это занятие буржуазным философам, благо от этого мало что изменится в идеалистической философии по существу».

Разделавшись с информацией и «философской» стороной кибернетического подхода к биологическим явлениям, рецензент перешел к другому краеугольному камню, на котором стоит кибернетика.

Этот камень — общность законов управления в различных сферах человеческой деятельности и в разных областях техники. По мнению рецензента, кибернетики грешат тем, что во всех биологических явлениях ищут процессы управления. Это нашло свое выражение якобы не только в заголовках статей, но (естественно!) и в самом содержании статей.

Отождествление же всех биологических связей с информацией, передающейся в порядке управления, по мнению автора рецензии, неверно по существу и не только не может принести пользу биологии, но и нанесет ей несомненный ущерб. «В самом деле, что можно ожидать полезного от обозначения, например, термином информации, передающейся в процессе управления, воздействия на организм внешних условий? Допустим, что биологи примут такое толкование. Ни в чем это им не поможет. Все равно необходимо будет изучать конкретный путь воздействия внешних условий на организм и его реальные результаты в виде изменений живого тела. Биолог при этом всегда учитывает, что в реакции на внешние воздействия активная роль принадлежит организму, он избирательно относится к условиям среды, а вовсе не управляется ими (что вовсе не противоречит основному положению мичуринского учения о том, что условия жизни являются ведущими в развитии живой природы). Концепция же управления заставит биологов отойти от изучения избирательности физиологических процессов в организме, то есть принесет вред и биологии».