Четыре жизни академика Берга

Гардемарином я плавал на крейсерах «Россия», «Аврора» «Богатырь», на линейном корабле «Цесаревич». По мере того как мы подрастали, на нас ложилась все большая ответственность. В возрасте шестнадцати-семнадцати лет мы уже плавали на современных боевых кораблях и выполняли обязанности не только матросов, но и офицеров — управляли артиллерийским и торпедным огнем, работали с машинами и механизмами, ведали всем вооружением, отвечали за лоцию, навигацию. Мы действовали в параллель с офицерами и должны были сами принимать решения, и, если они были верны, они исполнялись, нет — обсуждались. Ну и конечно, после плаваний мы сдавали зачеты. Так осуществлялся естественный отбор людей, годных к профессии моряка. Дух барства из нас начисто вышибали. Те, у кого было слабое здоровье, не выдерживали; кого укачивало, кто был ленив, строптив — отсеивались. Для мальчишек там были все же тяжелые условия. И теснота большая, и спали в подвесных койках-гамаках, и ветер, и непогода, и никаких нежностей, сантиментов, маменькины сынки не прививались. Море есть море. После такой закалки мне было уже по плечу подводное плавание, хотя жизнь на подводной лодке, которую мне пришлось вести впоследствии, вообще ни с чем не сравнима. В то время служба подводников была в десять раз тяжелее, чем на парусном корабле. И без той закалки, которую мы, кадеты и гардемарины, получали во время учебных плаваний, нам, конечно, было бы невозможно служить во флоте. То, что мы сами выполняли всю физическую работу, имело огромное воспитательное значение. Это и закаляло нас и учило выдержке, терпению, собранности… Потом, в дальнейшей жизни, мне ничто не было трудно и тяжело. Никакая нагрузка не казалась мне чрезмерной. А работа с книгой или в научной лаборатории — это просто каникулы.

В учебных плаваниях была еще одна положительная сторона. Мальчики получали возможность повидать свет, другие страны. Берг гардемарином бывал в Дании, Швеции и больше всего в Финляндии — в Або, Выборге, Бьорке, Ганге, Фридрихсгамне, где когда-то учился его отец. Однажды Берг побывал в Копенгагене, где гардемарин принимал сам король.

В портах ребята встречались с иностранными учебными кораблями и в спокойной, дружеской обстановке общались со сверстниками, болтая сразу на нескольких языках, без переводчика. Случалось, что они невольно участвовали в больших событиях.

В тот год, когда Берг поступил в Морской корпус, все газеты мира облетела весть о героическом поведении русских учебных кораблей в Средиземном море. Отряд корабельных гардемарин принял по радио сигнал итальянских береговых радиостанций о сильном землетрясении в городе Мессине. Италия взывала о помощи пострадавшему населению. Русская эскадра приняла решение немедленно идти в Мессинский пролив, и там на протяжении нескольких дней офицеры, матросы и юные гардемарины вытаскивали из-под обломков засыпанных людей, скот, помогали строить временные жилища и делились провизией и водой.

Для новичков, поступивших в Морской корпус в то время, это было превосходной моральной закалкой, они бегали смотреть на своих героических старших товарищей и в душе мечтали повторить их подвиг — дело было за вулканами и временем.

— Если отбросить излишний романтизм, надо признаться, что ребятам часто было слишком тяжело, — продолжает рассказывать Берг. — К тому времени, когда я уходил в свое первое учебное плавание, обстановка на флоте обострилась. Правительство больше не хотело терпеть вольнолюбивый дух, который царствовал на кораблях, — слишком пахло революцией. И начало закручивать гайки: службу на флоте старались сделать более суровой, чтобы ни у офицеров, ни у матросов не оставалось времени «чесать языки» и читать что не положено. Тяжелая физическая работа, меньше заходов в порты, особенно иностранные, скудное питание — все это, как видно, должно было укрепить верноподданнический дух будущих офицеров.

И все-таки, как я поняла из рассказов Берга, даже таких многолетних учебных плаваний считалось недостаточно, чтобы присвоить юноше звание офицера. После окончания Морского корпуса выпускникам присваивали звание корабельных гардемарин — полуофицеров. Будущие морские офицеры под наблюдением старших выполняли обязанности вахтенных начальников, штурманов, артиллеристов, минеров. Так как Морской корпус в те годы ежегодно оканчивало около ста человек, гардемарины расписывались по трем-четырем линейным кораблям или крейсерам, образовывавшим эскадру корабельных гардемарин. Эти отряды проводили совместные учения, маневрирования и много месяцев бывали в заграничном плавании. И только после этого корабельным гардемаринам присваивалось звание офицеров. Правда, когда кончал Берг, война сломала этот распорядок, выпускников досрочно произвели в офицеры.

ПОГОНЯ ЗА ПРИЗОМ

Берг переходит от паруса к парусу и возле одной мачты стоит особенно долго, гладит ее гордый ствол и задумчиво смотрит на парус.