Четырехсторонняя оккупация Германии и Австрии. Побежденные страны под управлением военных администраций СССР, Великобритании, США и Франции. 1945–1946

Ниже Координационного комитета располагалась Контрольная комиссия, которая была разделена на двенадцать управлений: Военное; Военно-морское; Военно-воздушное; Политическое; Транспортное; Экономическое; Финансовое; Репараций, поставок и реституций; Внутренних дел и коммуникаций; Юридическое; Военнопленных и перемещенных лиц; Кадров. Такое деление и распределение обязанностей между управлениями было запланировано Европейской консультативной комиссией за шесть месяцев до окончания военных действий и, главным образом, основывалось на германских министерствах, которые должны были существовать на момент капитуляции[35]. Каждый национальный элемент[36] был разбит на отделы, соответствующие управлениям и обеспечивающие для них национальные делегации[37].

Процедура внутри управления в целом соответствовала процедуре в Координационном комитете, причем председательствующим в каждом из них был представитель той страны, которая обеспечивала председателя Контрольного совета в том месяце.

Разделение функций не было полностью удовлетворительным. Имелись определенные аномалии, связанные с германской практикой (например, жилищный отдел относился к управлению трудовых ресурсов). В силу обстоятельств того времени некоторые управления, такие как Управление экономики и Управление внутренних дел, оказались перегруженными. Экономическое управление, например, должно было не только заниматься обеспечением продовольствием и топливом, но и разрабатывать план развития промышленности. Управление внутренних дел занималось вопросами общественной безопасности (что делало его ответственным за денацификацию, поскольку это считалось функцией полиции), здравоохранения, образования и почтовой службы, не говоря уже о религиозных вопросах и изобразительном искусстве. Для выполнения своей работы каждое управление создавало комитеты и подкомитеты; на пике деятельности Комиссии зимой 1945/46 года их было более 175. Но некоторые из их функций пересекались, а координация между управлениями ниже уровня Координационного комитета была недостаточной. В Британском элементе позднее была предпринята попытка решить эту проблему путем объединения отделов в «правительственную» и «экономическую подкомиссию», но это так и не было применено к четырехсторонней организации[38].

Обсуждение на четырехсторонних встречах вряд ли проходило быстро. Средств для синхронного перевода не было, и, даже если бы они были, сомнительно, что набралось бы достаточное количество компетентных переводчиков, чтобы использовать их в широких масштабах. За исключением политического управления (где переводили только на русский и с русского), каждое выступление приходилось переводить дважды. Это давало всем время на обдумывание своих ответов (особенно если он знал два языка из трех) и делало почти невозможным быстрый обмен мнениями. Согласно обычной практике, представители стран излагали свою точку зрения в речи, которая могла длиться от трех до десяти минут, и при этом каждый получал возможность – пусть и не всегда в одном и том же порядке, – выступить несколько раз, пока не рождалось что-то похожее на соглашение. Чтобы быть конструктивным, важно придерживаться основных линий аргументации и избегать уточнений, которые либо остаются незамеченными, либо оказываются «отвлекающим маневром».

Все стороны могли порой тратить время на какие-нибудь мелочи, хотя, пожалуй, пальму первенства в этом отношении держали русские, кто-то из них однажды почти час настаивал на обсуждении вопроса о том, следует ли включать в продовольственные ресурсы Германии кроличье мясо, орехи и ягоды, пусть даже и признав, что никаких данных по ним нет.

К сожалению, споры возникали, и довольно часто, – в ответ на полемику с другой стороны, но обычно это ставило под вопрос любую степень согласия. В здании Совета располагался ресторан, и комитеты часто практиковали совместные обеды. Умелый председатель откладывал полуденный перерыв до тех пор, пока спорный вопрос не получал предварительного обсуждения, а затем делал паузу в надежде, что более непринужденная атмосфера обеденного стола вдохновит на решение, которое может быть официально предложено при возобновлении работы. Но это был не единственный способ стратегического использования времени для приема пищи. Ведь русские вставали позже англичан и американцев, плотно завтракали и не спешили начинать встречу раньше 11 часов. Следующий прием пищи у них был запланирован не раньше 16 часов, и поэтому они оказывались лучше подготовлены к тому, чтобы спорить до полудня, в то время как муки голода в сочетании с более рациональными соображениями порой заставляли других уступить.