Четырнадцатая дочь 2

Брачная комната, как её называли и новоявленная свекровь, и эрни, обилием мебели не блистала. Громадная кровать с резными столбцами, полосы светлого шелка, реявшие над изголовьем на манер укороченного балдахина. Ещё две двери, помимо входной - одна в левой, другая в правой стене. Пол украшали неровных очертаний ковры из непонятно чьих шкур, напротив кровати вдоль всей стены тянулись высокие узкие ларцы в серебряных завитушках, создавая декоративную полку через всю комнату.

Широкая низкая скамья, на которой Рут сидел, пока она не вынудила его встать, оказалась единственным сиденьем в комнате. В общем, без вариантов - сидит или он, или она.

Вариант, при котором она сидит у него на коленях, Таня не хотела рассматривать изначально.

- Так не пойдет. - Объявила она уже окрепшим тоном. - Вас без ветра качает, я вижу. Так что сядете вы, и без разговоров. Глубокие раны были?

Рут недоуменно моргнул. Лицо его смотрелось удивительно бледным в желтоватом свете единственного флига, слабо горевшего в комнате.

- У вас интересная манера перескакивать с одной темы на другую. Нет, я не сяду - разве что мы сядем вместе. Нет, раны были не слишком глубокие.

Могу и я у вас кое-что спросить, княжна?

- Да, конечно. - Пробормотала Таня, ломая голову, как бы усадить его обратно на скамью.

- Вы моя жена. - Объявил Рут приглушенным голосом. - Я ваш муж.

Думаю, нам пора перейти на ты. Могу я прекратить называть вас княжна?

Имя Татьяна нравится мне больше.

- Таня. - Поспешно сказала она. - Можете звать меня Таня.

- Можешь. - Поправил он её.

- Как скажете. - Покладисто согласилась она.

После этого наступила долгая пугливая пауза. Таня глянула на него, сглотнула, перевела взгляд в окно. Рут просто рассматривал её. Долго.

Неизвестно зачем. Сказал наконец:

- Поворотная звезда вот-вот загорится. Говорят, когда меня уже уносили от обломков оранжереи, ты хотела со мной поговорить. О чем?

С мгновение она собиралась с мыслями под пристальным взглядом серых глаз. Потом выпалила:

- Это было ловушкой! Вы… ты специально спросил меня о согласии там!

Все сошлось. Родители, толпа народа, открытое место - ты знал, что это можно будет посчитать свадьбой!

- Многие браки начинались с меньшего. - Мягко ответил Рут. - И двери не всегда держали открытыми, и свидетелей не всегда звали, и родители приходили далеко не всегда. Прости, но ты сейчас бунтуешь не против меня.

И не против того, что случилось. А против себя. Так неприятно осознавать, что я тебе все-таки нравлюсь? Или эрни, пусть даже и наследник герцога, не пара деве из великого Тарланьского дома?

Таня от возмущения задохнулась.

- Ты! Ты меня заманил в эту брачную ловушку, оставил без нормальной свадьбы, а теперь пытаешься выставить последней… последней аристократкой!

Он открыл от неожиданности рот - и захохотал. Сказал, перестав смеяться:

- Вот этот оборот я постараюсь запомнить. Последняя аристократка, ну надо же. Обычно тут ставят слово "шлюха". Но тебе, конечно, виднее. - Он вдруг наклонил голову к плечу, вгляделся в неё. - Однако я рад, что дело не в

презрении ко мне. Скорее, в твоем смущении. И в растерянности. А ещё в неуверенности. И неверии в меня…

Таня втянула носом воздух, огорошено замолчала. Рут, пользуясь её молчанием, протянул руку, распахнул створки окна. Они открылись, в комнату ворвался ледяной ветер.

- У нашей комнаты очень удачное расположение. - Пробормотал он. -

Наше окно выходит на ту самую сторону неба. Погляди... Та-ня.

Её имя Рут произнес так, словно пробовал на вкус. По слогам.

- Сейчас должна загореться Поворотная звезда. Видишь, на стенах Ваграна гаснут огни?

Он вдруг два раза быстро топнул одной ногой, и флиг в их комнате тоже погас. Шагнул к окну, поймал Танину руку, подтянул её к подоконнику.

- Вон там, справа, над стеной…

Она замерла, глядя туда, куда небрежно указала его рука. Коричневое небо… потом первый розоватый отблеск. И тут же на кофейном шелке неба проклюнулась крохотная капля алого пламени. Повисла драгоценной подвеской над башнями.

Холодный свет лимонных звезд вдруг потеплел, смешавшись с лучами

Поворотной звезды. Рут неожиданно резко и сильно привлек Таню к себе.

Сказал настойчиво, голосом, который то и дело прерывался:

- Говорят, если поцеловаться под новой Поворотной звездой, то жизнь в браке будет долгой и счастливой.

Она не нашла в себе сил оттолкнуть его. Губы его сначала прикоснулись к ней осторожно, словно изучали что-то незнакомое, но вскоре он целовал её уже уверенно. Правда, оторвавшись, жадно глотнул ртом воздух. И всем телом оперся об стенку. Прошептал почти несчастным тоном:

- Из-за этой истории с оранжереей наша первая ночь будет испорчена…

Здесь имелась некая несправедливость, и Таня тут же кинулась её исправлять:

- Если бы не эта история с оранжереей, нам бы сейчас не пришлось проводить эту первую ночь!

Рут снова хохотнул, но уже полузадушено.

- Прости… у меня сейчас шрамы треснут от смеха. Ты не могла бы перестать говорить все то, что говоришь так серьезно?

- Молчу. - Гордо объявила Таня.