Четырнадцатые звездные войны

Я рассмеялся и услышал горечь в своем смехе.

— Что вы намерены делать?

— У меня есть для вас новость, Там. Кейси Грим — мертв!

— Мертв?

— Его убили трое из Голубого Фронта пять дней назад.

— Убили? — прошептал я.— Почему?

— Потому что война была закончена,— пояснил Ладна.— Потому что смерть Джаймтона и капитуляция войск Френдлиза устранили обычные тяготы войны, ложащиеся на плечи гражданского населения, и тем самым лишили Голубой Фронт возможности получить всеобщую поддержку населения Св. Марии. Голубой Фронт надеялся, что убийство Кейси Грима повлечет за собой действия со стороны его солдат против гражданского населения этой планеты, а это в свою очередь повысит престиж этой оппозиционной партии.

Я смотрел на священника.

— Все вещи взаимосвязаны,— продолжал Ладна.— Если бы вы не вошли в конфликт с Блеком на Святой Марии и он не проиграл бы, Кейси остался бы жив!

— Что? Что вы такое городите?

— Это показывают наши вычисления, Там!

— Джаймтон и я? — в горле у меня стало сухо.

— Да,— кивнул головой Ладна.— Вы стали фактором, который помог Джаймтону Влеку принять решение.

— Я ... помог ему? Я?

— Он все понял, благодаря вам. Он все увидел сквозь призму вашего желания отомстить. Разрушительная сущность ваших мыслей, Там, настолько глубоко укоренилась в вас, что даже ваш дядя вряд ли смог бы уничтожить ее.

Дождь шумел вокруг нас. Но каждое слово Ладны четко доносилось до меня.

— Я не верю вам! — закричал я.— Я не верю, что это я толкнул его на убийство!

— Говорю тебе,— покачал головой Ладна,— что ты не вполне представляешь себе эволюцию наших «осколочных» культур. Вера Джаймтона не была разновидностью чего-то такого, что можно было бы легко разрушить внешним вмешательством! Если бы ты излагал факты, как твой дядя Матиас, Джаймтон даже не прислушался бы к тебе. Он бы просто начал избегать тебя, как бездушного человека. На самом же деле он начал прислушиваться к тебе, как к человеку, говорившему голосом Сатаны!

— Я не верю этому! — завопил я.

— Поверишь! У тебя нет другого выхода. Слушай дальше, мальчик. Джаймтон только так мог найти решение!

— Решение?

— Это был человек, способный умереть за веру. Но, как командир, он решил, что слишком тяжело заставлять своих подчиненных умирать по той же причине. Ты предложил ему то. что он распознал как «выбор дьявола». Что значила бы его жизнь в этом мире после капитуляции его веры и людей? Он уклонился от конфликта, разрешением которого могла стать смерть его или его подчиненных!

— Что за безумец выдумал все это?

— Не безумец, Там, отнюдь, не безумец. Когда он понял это, его ответ стал очевиден. Все, что он должен был сделать,— это отвергнуть предложение Сатаны. И он пришел к абсолютной необходимости своей смерти.

— Я спрашиваю вас, преподобный отец, о решении, но разве оно было единственным?

— Да, это было единственное решение,— кивнул Ладна.— Он пришел к выводу, что только одно может заставить его людей капитулировать, и вы это знаете!

Эти слова повергли меня в шок.

— Но ведь он не собирался умирать!

— Он отдался в руки своему Богу. Он понимал, что только чудо может спасти его.

— Что вы несете? — возмутился я бессильно.— Он предложил переговоры и взял четверых...

— Разве он давал вам сообщение о переговорах? А его люди были мучениками!

— Он взял четверых!— захлебываясь, орал я.— Четыре и один — пять! Пятеро против одного Кейси! Одного! Я стоял и все видел. Пятеро против...

— Там!

Слово остановило меня. Внезапно я испугался. Я ничего больше не хотел слышать об этом. Я боялся, что он может еще что-то сказать мне. Я знал, что это будет, и только сильное нежелание знать это заставило меня перечить ему.

Голос Ладны приглушенно дошел до меня.

— Неужели ты мог подумать, что Блек за минуту поглупел? Он был продуктом «осколочной» культуры. Он распознал в Кейси другого ее представителя. Неужели ты думаешь, что он верил, будто чудо свершится? Что он, даже с четырьмя неистовыми фанатиками, сможет захватить врасплох и убить вооруженного, настороженного и готового ко всему человека с Дорсая... Убить, когда их оружие даже не было наведено на него. Пойми, что они сами себя убили! Они сами пошли на это!

Сами... сами ... сами ...

Я не замечал ни дождя, ни грома. Но вот я очнулся и вспомнил.

С самого начала я внутренне понимал, что фанатик, который убил Дэйва, не был обобщенным экземпляром всех френдлизцев. Джаймтон не был обычным убийцей, хотя и пытался себя убедить в противоположном. Но теперь ложь разоблачена! Джаймтон не был обычным фанатиком, так, как Кейси не был обычным солдатом, а Ладна — философом. Они были чем-то большим, чем людьми в земном смысле этого слова. Вот почему, когда я пытался навязать им свою волю, у меня не получилось ничего.

Высокогорная, каменистая почва Дорсая, Френдлиза, да и других миров, была землей, взрастившей их всех, не знавших прямой лжи и метаний.