Чичваркин и «К». Лужники – Лондон, или Путь гениального торговца

Проиграет ли из-за этого книга? Конечно, проиграет – в любом конфликте у каждой стороны своя правда, и самый простой способ узнать ее – напрямую пообщаться со всеми участниками. Другое дело, что разговор с милиционерами не оченьто получается и у других журналистов. Обычно сотрудники правоохранительных органов предпочитают рассказывать газетчикам и авторам телепередач о своих достижениях или «новых перспективах» в громких делах, причем всегда на условиях анонимности. Особенно по части анонимных эксклюзивов в деле Чичваркина преуспели «Коммерсант» и информагентство «Росбалт». Но, как правило, такие заметки почему-то получаются однобокими – журналисты забывают позвонить другой стороне и просто пересказывают речь анонимного собеседника, не особенно перепроверяя: да и как проверишь информацию по уголовному делу, если ты не следователь и не фигурант? Вот и получается эксклюзивная статья про первую в истории России сделку одного из обвиняемых со следствием – а через год обвиняемый со скандалом от этой сделки отказывается, и все прогнозы о скором раскрытии дела на основе его показаний задним числом превращаются в пустой звук. Общение без маски анонимности у милиции выходит еще хуже. Праздничные интервью к очередной круглой дате вы можете оценить сами на сайте МВД. С оперативником управления «К» Олегом Пименовым про Чичваркина в мае 2010 года поговорил журналист интернет-издания «Слон». Чичваркин тогда написал открытое письмо и обвинил Пименова и других сотрудников управления «К» в рейдерском захвате «Евросети». Разговор у журналиста с опером получился не очень содержательным:

– Вы видели обращение Чичваркина? Или хотя бы слышали о нем?

– Я слышал. Но что я об этом могу сказать, будучи человеком на службе? Комментировать это невозможно.

– Он обвиняет вас в преступлениях.

– Где? Там? В какомто конкретно? Меня лично?

– Вы не совершали того, в чем вас обвиняют?

– Конечно же нет! Там 100%, я думаю, лжи, если даже не больше. Но говорить чтото по делу я не могу. Я служу в органах, выполняю поручения следователя, веду оперативно-розыскную деятельность, обладаю тайной следствия… Вот этот человек чтото может сказать? Нет.

– Вам не обидно, что вас обвиняют на всю страну?

– Довольно странно было бы обижаться. На кого обижаться? На человека в розыске, который занимается отстаиванием своих интересов. За что?

Судите сами, нужны ли вам такие отговорки и как они могут помочь разобраться в деталях конфликта.

Тем не менее свою позицию и аргументы по делам Чичваркина правоохранительные органы озвучивали, и публично. Про контрабандистов и продавцов вредных мобильных телефонов из «Евросети» руководство БСТМ МВД рассказывало на прессконференции в «Интерфаксе» в апреле 2006 года, и коллеги тогда сняли ее на видео. А в суде по делу экспедитора Власкина, представители прокуратуры обвиняли вице-президента Бориса Левина и его подчиненных – их выступления есть в протоколах суда. Ровно те же самые обвинения предъявляли и Чичваркину.

Разумеется, проверять и уточнять нужно и слова моих собеседников. Тот же Чичваркин мне не клялся говорить только правду ни на Библии, ни на трехтомнике «Атлант расправил плечи». И раньше он не всегда был до конца откровенен с журналистами: к примеру, ярост-но отрицал всякие переговоры о продаже «Евросети» до сентября 2008 года, когда они с Артемьевым продалитаки компанию. Поэтому самую большую ценность для меня представляли факты и поступки – и Чичваркина, и тех, кто его обвинял в нарушении закона.

Глава 6 Как украсть телефон

6.1. Опасная работа

– Митя, что это? – разобрал Дмитрий Канунников сквозь сон крик жены ранним майским утром в 2003 году.

Канунниковы – муж Дмитрий, жена Оля и маленькая дочка Алинка – снимали тогда квартиру в Подмосковье, и утром буднего дня жена собиралась на прогулку с ребенком. Тридцатипятилетний отец семейства уловил нотки ужаса в голосе жены, и сон как рукой сняло: он вскочил с кровати рывком, натянул и бросился на голос. Она стояла у едва открытой двери и указывала на чтото неразличимое в дверном проеме внизу рядом с полом:

– Митя, я увидела, там чтото есть снаружи! Хорошо, что не дала Алинке пойти первой!

– Оля, отойди назад, – распорядился муж, пробрался к двери и принялся напряженно вглядываться в темноту.