Чикагские гангстеры могут отдыхать

Мы сидели за игрушечным столиком, посреди стола стояла открытая бутылка водки, на маленьких блюдечках выложены всякие маринады: морковка, свекла, ещё что-то мне неизвестное. Боюсь, и науке тоже. Перед нами стояли две маленькие чашечки, вроде кофейных, из каких в кино пьют аристократы. Только без ручек. Все здесь напоминало кукольный домик.

Я вертел головой, оглядываясь. На стене появилась фотография. В прошлый раз её не было. С фотографии, окантованной в простую картонную рамку, перевязанную черной лентой наискосок, смотрел на нас маленький человечек, точная копия сидевшего за столом.

- Это твой брат? - спросил я.

- Это не брата, - помотал головой человечек. - Это я.

Я в шоке уронил с вилки какой-то маринад, не донеся его до рта.

- А что значит эта траурная рамка? - вылупился я на него.

- Это вроде как брата. Не было у него фотки. Я сходила и снялась. Очень похоже на брата. Все равно. Пусть висит.

- Пусть, - пожал я плечами. - Это ваши дела.

- Наша дела, наша, - закивал он.

- А где тетрадка, в которой твой брат записывал, кто приходил?

- Нет тетрадка, - после небольшой паузы ответил человечек.

- Ты думаешь, я буду спрашивать, где она? - хмыкнул я. - Нет. Все одно она фальшивая. Это ты её написал?

Человечек задумался. Потом молча кивнул. Силен мужик!

- Сколько же тебе заплатили за смерть твоего брата? Ты же сам его убил, правда? Про кого он знал то, что знать ему не положено?

- Писала я. Убивала нет.

- Ты, ты убил. Только это ваше с братом дело. Тут уж он сам тебе судья.

- Как эта судья? Она же мертвая, брата? - подпрыгнул человечек. - Она не может судьей! Она совсем мертвая. Я не убивала.

- Да ты, ты убил, чего уж там. Больше некому. Только вот за что? Он же брат тебе родной.

- А-а, совсем плохая брата была, - равнодушно махнул рукой человечек. - Работала мало, болела много, кушала много. Совсем плохая брата.

- Ладно, - совсем ошалел я от этой логики. - Это ты в другом месте расскажешь. Ты давай мне вот про что рассказывай...

Вышел я от него через час. Человечек остался лежать на маленькой жесткой кровати укрытый одеялком, в лом пьяный. Я его попросил допить бутылку. Он не стал мне отказывать. Восток, он вежливость прививает. Тонкие люди, эти выходцы с Востока.

Мой мотоцикл стоял у подъезда, пугая прохожих допотопностью и неуместностью у такого шикарного дома, среди новеньких авто, блестящих, как шары на елке.

Во рту у меня ощущался привкус дерьма. Жажда мести сменилась вдруг усталостью и равнодушием. Мне казалось, я почти разгадал эту головоломку. Но лучше бы я не разгадывал. Я сел на сиденье мотоцикла, нагретое солнышком, полез в карман, достал мятую пачку сигарет, закурил. И бросил, сделав пару затяжек. Тяжело мне было. Долг давил на плечи страшной тяжестью. Но я принял его на себя, а долг мертвым людям - свят.

И я поехал в сторону банка, где начались все наши неприятности. Немного не доезжая, остановился, дождался проходящего мимо подростка, которому вручил незапечатанной конверт, велев передать его в банк. В руку сунул ему двадцать долларов.

Тот при виде таких денег даже не поинтересовался, что в пакете. А ведь там вполне свободно могла оказаться бомба. Он схватил пакет и пошел в ворота. Проводив его взглядом, я поехал обратно, на дачу. Поехал платить по счетам.

Свернув с шоссе, я повторил трюк с телогрейкой, и меня не остановила даже милицейская засада. Старший махнул рукой своим молодым сослуживцам, вынырнувшим было из кустов: мол, отстаньте, не видите, местный. Я важно пропылил мимо, мысленно благодаря мужичка за его прикид.

Не поехав по дороге к даче, я свернул левее, на проселок в лесок, и тут же кто-то выловил меня из седла, как рыбку сачком из аквариума. Я висел в воздухе и болтал ногами, мотоцикл свернул и уткнулся в кусты. Меня поставили наконец на землю, и, оглянувшись, я увидел Мишаню.

- Ты что тут делаешь? - удивился я.

- Да вот, пошел посмотреть, что да как, где можно проскочить к Москве. Сегодня почти весь день вертолеты летают. К даче минут сорок назад несколько машин проехало. Видать, с вертолета что-то нащупали. Так что если бы ты пораньше чуть ехал, то вполне мог влипнуть.

- А куда вы все вчера с дачи подевались?

- Да примчался Семен, наорал на меня за то, что Нина пропала... - тут он поперхнулся, поняв, что сболтнул то, о чем, по всей видимости, не хотел пока говорить.

- Как пропала? - у меня похолодели кончики пальцев.

- Ну, знаешь, не совсем она пропала... Я отвел её тут в один дом. Когда всякие случаи странные начали происходить, дай, думаю, пока деньги есть, подстрахуюсь. Ну, взял тихонько денег и пошел в деревню, тут недалеко, да и купил дом.

- А-а, это когда ты ночью гулять ходил, а Серегу убили? - вспомнил я.

- Ну да, - ответил Мишаня. - А ты откуда знаешь?

- Я все знаю, - буркнул я не очень любезно. - Ты давай дальше рассказывай.

- Ну, дом на отшибе. Я сказал, что приеду в него только через пару месяцев. А тут пошли разборки, думаю, надо Нину пока от беды там припрятать. Я посчитал, что дом пригодится, если понадобится отсидеться. А он по-другому пригодился.