Чили

— Не хочешь объяснить?

— Тебе может не понравится.

— Все равно.

Упрямая. Трясется вся от страха, но требует правды.

— Мой отец работал с Министерством обороны по поставкам и обслуживанию военной техники. — От маринада шел одуряющий запах. Оставалось только добавить в него мед… и ложку дегтя в представление Элль о своем отце. А если не поверит? — Я замещал начальника службы безопасности. Мой старик с каждым годом сотрудничества с Министерством нервничал все больше, и только после его смерти я узнал, почему…

Он вытащил сандоку(1) из чехла и принялся надрезать филе по всей поверхности. Элль стояла рядом, затаив дыхание.

— …Некоторые люди в Министерстве, которые обеспечивали отца заказами, оказались обладателями непомерного аппетита… — Элль развернулась, пытаясь заглянуть в глаза, но он, лишь коротко взглянув на нее, продолжил: — Отец попытался их прижать доказательствами их требований — аудиофайлы, финансовые нестыковки в бухгалтерии… Поэтому его убрали.

— Майкл? — начала взволнованно она.

— Нет, твой отец отвечал только за слив информации агентам, но в убийстве он не участвовал. Даже не знал о том, что именно планируется…

Элль оперлась о столешницу:

— Почему же ты убил агента, который должен был меня забрать?

— Потому, что ФБР частично замешано. Двое федералов покрывали схемы наживы людей из Министерства обороны.

— То есть, мой отец замешан в этих махинациях?

Он долго смотрел ей в глаза, прежде чем продолжить:

— Майкл обвел вокруг пальца всех. Мой отец сохранил доказательства и номер счета последнего финансового расчета в банковской ячейке. Теперь в ней — моя свобода. Добравшись до информации, я обелю свое имя, вернусь в «Текроком» главой совета директоров по праву наследования и докажу причастность агентов к расправе над отцом.

Ей не нравилось то, что она сейчас видела в его глазах — он это точно знал. Но лучше так, чем играть кого-то другого, как три года назад. Игры кончились.

— Место и номер банковской ячейки знает только твой отец, Элль. Мой старик доверял ему.

— Мой отец спас тебя… — выдохнула она, догадываясь теперь, откуда мы с Майклом тогда взялись на пороге их дома.

Дальше было самое тяжелое.

— Я нужен ему, чтобы добраться до номера счета. Только у меня есть доступ к ячейке.

Она прикрыла глаза и болезненно поморщилась, сжав маленькие ладошки в кулачки. Но держалась стойко, и этим снова впечатляла. Догадается, зачем ему нужна?

— А агенты, которые замешаны?.. — выдавила, наконец.

— Им бы тоже не помешали несколько миллионов… — с интересом наблюдал за ней. — Но больше всего — уничтожить доказательства своих махинаций.

— Но отец хочет заполучить все деньги единолично?

— С ним бы никто не поделился, он просто исполнитель, который оказался слишком умным.

Она подняла на него глаза и замерла:

— То есть, — начала нерешительно, тяжело сглотнула, заморгала часто-часто, будто сейчас заплачет, а он стоял и ничего не делал, не пытался соврать или переубедить. Просто позволял этой правде вонзаться ножом в сердце и прокручиваться там с остервенением. — Ты меня забрал, чтобы…

Элль нахмурилась, пытаясь сформулировать мысль, или дождаться, когда он ее опровергнет. Но, видя, что он ничего не собирается объяснять, обреченно прошептала:

— …Я — твой козырь против отца.

Ее красивые искусанные губы дрогнули в злой усмешке, взгляд пугающе заблестел. Ответ уже не был нужен — теперь между ними все слишком ясно. Элль оттолкнулась от стола, сгребла ноутбук и направилась в свою комнату. Тихий хлопок двери сорвал что-то в его душе с петель. Он схватил стеклянную миску с маринадом и запустил в стенку.

19

«Иногда я думаю, что лучше питаться пластиковыми бургерами. Пластик — он честный. Никаких ожиданий и обещаний. Проголодался? Так он предсказуемо забьет желудок, оправдывая возложенные на него надежды. «Высокая пища» очень непредсказуема, ее нужно уметь понять и оценить, ведь она — произведение искусства, выражение мастерства творца и его к вам отношения.

Я сейчас во власти своего творца полностью, но маринад для моего ужина улетел в стенку кухни вместе с миской, в которой готовился.

Не спорю, иногда лучше голодать, чем есть абы что. Но… так ведь и с голоду недолго сдохнуть?»

Когда в доме все стихло, я открыла двери и выскользнула в кухню — есть хотелось зверски. Зажгла боковой свет и огляделась: Киран бросил все на моменте моего ухода. Пол у холодильника залит маринадом и усыпан осколками. Недолго думая, я вооружилась тряпкой и взялась за уборку.