Чили

— Что? — приподнялся на руках, чтобы видеть ее лицо. В полумраке ее кожа казалась фарфоровой, большие глаза неестественно блестели. — Что за глупости, Чили?

— Ну, может, тебе нравится, чтобы смотрели в глаза, а я не смотрела…

Он еле сдержался от разочарованного воя.

— Милая, — притянул ее к себе так нежно, как только мог, — ты не должна кому-то соответствовать и лезть из кожи, не все этого достойны.

— А ты достоин? — грустно усмехнулась.

— Это тебе решать. — Он помолчал немного, прежде чем добавить: — Но мне бы очень этого хотелось.

— Кир…

— М?

— Мне… надо в душ.

Он не пошел за ней, дав побыть немного одной. Чувствовал — ей надо переварить.

Сиэтл за окном был чем-то похож на Нью-Йорк. Он смотрел на город и чувствовал какое-то непривычное спокойствие и тишину внутри. Так он чувствовал себя только в прошлой жизни, когда мать еще была жива, а сейчас до спокойствия было еще далеко. И завтра предстояло много работы и подготовки к очередному шагу в этой смертельной игре. Но впервые ему не хотелось об этом думать.

33

Пока Элль была в душе, он написал Фейсу, что тот может возвращаться.

Шелест воды стих, а вскоре она тихо вошла в комнату. Замерла у кровати, не решаясь ни сказать что-то, ни сделать, а он смотрел и чувствовал, что хочет ее снова.

— Что? — обняла себя руками, усмехаясь.

— Ты как? — шагнул к ней.

— Нормально, — а сама вся сжалась, когда он обнял и прижал ее к себе. — Киран, ты маньяк.

Не почувствовать его желание было невозможно.

— Я просто проголодался, — скользнул губами по ее виску. Голод его был вызван только ее появлением, но говорить об этом он не стал. Чили сжималась от любого его шага навстречу.

— Давно не было? — усмехнулась в его грудь, желая казаться равнодушной.

Она старалась говорить о близости с ним, как о чем-то заурядном, будто они просто перепихнулись. Он чувствовал это по голосу, по жестам: наконец огладила его спину в этот момент, но так, будто пса потрепала по загривку.

— Давно, — равнодушие в собственном голосе вытянуло оставшиеся силы. Хватит ли их вообще, чтобы разгрести бардак в собственной жизни? Ему хотелось тряхнуть рыжую и надавать по щекам, чтобы пришла в себя. Но тут требовалось лишь терпение и время. Которого могло снова не хватить.

— Не спросишь меня? — ее голос выдернул из собственных мыслей. Он глубоко вздохнул.

— Я не хочу этого знать. — Решил, что для маленькой терапевтической дозы самое время. — Я зверею, когда думаю, что тебя кто-то лапал.

Элль округлила глаза, хмурясь, и он, не спрашивая, утянул ее в кровать, но терапию не закончил. Уложил на живот и принялся объяснять ей, как это должно быть и, что все происходящее, не просто очередной секс. Он долго гладил ее, чередуя прикосновения с легкими поцелуями, вкладывая в эти жесты всю нежность, на которую только был способен. Слышал, как она напряженно сопела, пытаясь увиливать, ерзала… пока не уснула.

— Вот так лучше, — прошептал устало и прижал ее к себе.

34

* * *

Утром меня разбудил сильный ливень. Я подпрыгнула на кровати и огляделась — Кирана не было. Панорамные окна щедро поливало, будто из ведра, превращая очертания хмурых промокших зданий в невнятные разводы.

Закрутившись в халат, я вышла в гостиную, но и тут было тихо. В кухне на столе так и стояли остатки нашего ужина — полупустой бокал вина, почти нетронутая тарелка Кирана, и моя — с недоеденной креветкой. Видно, он сильно спешил, потому что обычно не оставляет на кухне такой погром. Стало горько.

А чего я хотела? Что он разбудит утром поцелуем и завтраком? Что продолжит эту сладкую иллюзию, будто мы вместе и я ему нужна? Наверное, лучше уж так, как есть. Мне же привычно именно так — быстро улизнуть, чтобы мужчина не опомнился. А многим, уверена, только того и надо было — чтобы девочка сама после секса растворилась. Нет женщины — нет проблем.

Я через силу оделась и привела себя в порядок, вытащила из рюкзака фотоаппарат и вернулась в кухню. Даже одинокая креветка с остатками макарон в исполнении Кирана смотрелись аппетитно, или это мне казалось? В любом случае, моя задача была не спасти репутацию, а, наверное, разнести ее к чертям.

«Не зря умные люди предупреждают, что связывать личные симпатии с деловыми отношениями не стоит. Вот оно тому подтверждение. Все — вдребезги. Спокойствие, какие-никакие, но планы, ожидания, в конце концов! И мои, и ваши. Вы ожидали очередное блюдо и его разбор, а я вам — погрызенный хвостик креветки с философией. Как вам? Только этот ужин оказался таким неожиданным и вкусным, что я даже забыла сфотографировать его прежде, чем съесть.