—
10
Потому что обрели надежную изоляцию во времени, так же как и в пространстве.
Луна вошла во вторую фазу. Ее отделяло от Тихой Гавани четыреста тысяч километров, и формально она была одним из трех естественных спутников. При этом два других выглядели сравнительно ничтожными. Пустынная, обледеневшая, она имела в основном ровную поверхность, более гладкую, чем поверхность земной луны, что вызывало у Пита желание выяснять, не была ли она значительно моложе Тихой Гавани или проявлялась ли там геологическая активность. Или… Он бесконечно развивал эту тему, выдвигая новые гипотезы.
Экваториальный диаметр луны превышал четыре тысячи километров. Треть земного. На планете имелись облака, и Билл заметил снег — по меньшей мере в двух местах.
Хатч опустила «Мемфис» еще ниже, и они прошли над полями нетронутого льда, над редкими кратерами и (вероятно) водными источниками, а затем — внезапно — над цепью необыкновенно высоких гор. Впереди всходила Тихая Гавань.
В солнечном свете укутанная в облака планета казалась серебристо-голубой. Из отсека управления, где собрались Джордж и его люди, до Хатч донеслись возгласы. Прекрасный мир, отравленный до такой степени, что теперь никто не мог здесь обитать.
Солнце зашло, и «Мемфис» скользнул в призрачную ночь, царство сверхъестественных пейзажей, подсвеченных планетой. Появилось изображение Билла.
—
Экраны отобразили цепочку плоскогорий и низких холмов, поднимавшихся из темноты. Билл вывел изображение одного из плоскогорий на экран, произвел увеличение, и то, что получилось, представил на обозрение Хатч. На самом плато она увидела группу сооружений. Примерно шесть куполов разной величины, серых и грязных, почти того же оттенка, что и окружавшие их скалы. Там же была посадочная полоса, укомплектованная пусковой установкой с размещенным на ней космическим летательным аппаратом!
И никаких признаков жизни.
Каждый хотел участвовать в спуске. — Так нельзя, — заявил Джордж. — Необходимо, чтобы кто-то остался здесь. На корабле.
— Почему? — недоумение Аликс казалось искренним. И это после того как несколькими часами ранее она умоляла о возвращении.
— Потому что только так делаются подобные вещи.
В разговор вмешалась Хатч.
— Он прав. Подумайте: здесь, без сомнения,
— Согласен, — произнес Пит. — Лучше всего, чтобы вниз спустились мы с Джорджем — осмотреться. Убедиться, что там все в порядке…
— Пусть будет так, — проговорила Хатч.
Ник прищурился.
— Верно. И вы, парни, будете там первыми. А если вниз пойдем мы с Аликс?
— Эй, — возмутился Герман. — А про меня забыли? Сегодня мы собираемся делать историю. И старина Герман не будет сидеть здесь. — Его черты стали жестче, и Хатч поняла, что он вовсе не шутит.
Тор был еще более прямолинеен и объявил, что тоже не намерен оставаться.
Джордж вздохнул.
— Остается только гордиться собой.
— Итак, что мы делаем? — спросил Ник.
Джордж изучил свою команду, выискивая добровольца, который останется на корабле. Но ни от кого не получил поддержки.
— Выходит, что ты, Хатч, — сказал он.
— Сомнительная мысль. Вам понадобится человек, знакомый с защитными костюмами. На случай возникновения каких-либо проблем.
— В этом хорошо разбирается Тор, — сообщил Герман.
Она выдержала его взгляд и вежливо улыбнулась.
— Не повредит, если нас будет двое.
— Конечно, — поддержал Герман, хотя и не до конца понял мотивы Хатч: она не могла оставаться в безопасности, когда все пассажиры выйдут наружу.
Хатч вздохнула.
— Давайте возложим на Билла обязанность присматривать за всем.
— Вероятно, нужно дождаться восхода солнца, — предположила Аликс.
—
Хатч покачала головой.
— Это поздно. А теперь самое лучшее для каждого — хорошенько выспаться. Высадка после завтрака.