Чингисхан

По достижении трехлетнего возраста его обычно кастрируют, и этот мерин становится верховой лошадью, а племенного жеребца сохраняют для воспроизводства поголовья. Лошадь объезжают на привязи или верхом, прежде чем она ставится под седло. Пастух не может обойтись без этой маленькой, очень выносливой лошадки. Иноходцы (zoroo), которые скачут, поднимая одновременно переднюю и заднюю ногу с одной стороны, всегда больше ценились монголами, которые утверждали, что кажется, будто скользишь по льду, — лошадь идет с такой плавностью, что можно ехать рысью и не расплескать полную до краев чашу. Монголы часто ездят на своих лошадях, привстав на стременах. Немногим более пятидесяти лет тому назад Намандорз проводил опыты на выносливость со свежими, хорошо показавшими себя лошадьми: они смогли преодолеть за неделю расстояние в 320 км и 1800 км за двадцать пять дней.

Кочевник неотделим от своего коня; для него это синоним подвижности, быстроты и свободы. Эта подлинная страсть к лошадям встречается во многих монгольских легендах и песнях. Так, уже в наши дни, бард Паяй поет:

У него — как у волка уши,

А глаза — как утренняя звезда.

Грива его — из драгоценных камней чудотворных,

Ноздри его — как сияющий перламутр,

Мчится он, обгоняя ветер холодный.

Берегись, кто б ты ни был, — на скаку он растопчет.

Полон сил этот конь,

Он вожак всех коней благородных, да!

СНАРУЖИ И ВНУТРИ

Привыкнув к большим просторам, к земле, открытой всем ветрам, монгольские пастухи изобрели оригинальную форму жилья, приспособленного к их образу жизни: юрту. На первый взгляд элементарная, непрочная, даже примитивная с точки зрения оседлых народов, юрта кочевника представляет собой тем не менее единственный тип жилища, позволяющий вести внестойловое содержание скота, при котором все время нужны новые пастбища.

Традиционная юрта монголов — как и калмыков, бурят, казахов и других тюрко-монгольских народов, существует и сегодня даже у более или менее оседлых групп, как, например, в Монголии. Эта юрта, так называемая gher, совсем не изменилась с того времени, когда ее описал фламандец Виллем де Рубрук:

«Дом, в котором они спят, устанавливается на круглом основании из переплетенных прутьев; остов дома сделан из прутьев, которые сходятся наверху, образуя круглое отверстие, откуда выведена труба, напоминающая каминную; они покрывают его белым войлоком, часто натертым известью или белой глиной и костной мукой, чтобы белизна была ярче. Иногда также они используют черный войлок. Войлок, окружающий верхнее отверстие, украшен красивыми разнообразными рисунками. Перед дверью они также вешают кусок узорчатого войлока, украшенного искусным орнаментом. Они нашивают на кошму куски войлока, разноцветные узоры, изображающие виноградные листья, деревья, птиц и животных. Они делают эти дома такими просторными, что иногда их ширина достигает тридцати футов».

Кочевники делают свои юрты из материала, который находят под рукой: из войлока и дерева. Овцы, у которых «ничто не теряется» (мясо, молоко, шкура, кости), — основной поставщик войлока благодаря сезонной стрижке. Без ткачества и прядения войлок получают наложением шерсти животного на основу, предварительно смоченную и натертую жиром. Затем эта масса прессуется и в зависимости от способа обработки получается войлок, имеющий большую или меньшую эластичность и прочность.

Юрта состоит из двух элементов: войлочного покрытия и арматуры. Основная часть арматуры — сетчатая решетка из легкого дерева (khana), чаще всего из можжевельника или ивы. Очищенные от коры веточки расщепляются вдоль так, чтобы из них получились тонкие, слегка изогнутые рейки. Затем их связывают крест-накрест на равном расстоянии так, чтобы получилась решетка с одинаковыми ячейками, похожими на ячейки рыболовной сети. Эта решетка, которая легко складывается, является наружной «стеной» юрты, по высоте доходящей до плеча. Между двумя решетками вставляется рама — для двери, которую летом заменяют занавеской из войлока, или даже из ткани. По окружности «стены» кочевники устанавливают на равном расстоянии длинные шесты, изогнутые в верхней части и сходящиеся у купола подобно спицам зонтика; концы их пропускают в плотно надетое кольцо из тяжелого дерева, которое своим весом давит на все сооружение, придавая ему устойчивость.

Поверх этой арматуры монголы укрепляют широкие куски войлока, в форме трапеций или прямоугольников (кошма). В зависимости от суровости климата они накладывают четыре, пять, даже восемь слоев войлока, обвязанных веревками. Затем, как отмечает Рубрук, войлок белят и смазывают жиром, чтобы сделать непромокаемым.