Чингисхан

Чингисхан, получив известие о взятии Пекина его союзником Шимо Минганем, послал туда своего названого брата Шиги-Кутуку и военачальников Онгура и Архай-Хасара с поручением произвести опись всех сокровищ императорской казны. Но ведавший ею чиновник предложил монголам только оставшиеся от неё крохи. Двое монгольских посланцев приняли это подношение, а Шиги-Кутуку отверг его, объявив, что не желает присваивать себе то, что по праву принадлежит его государю. Узнав об этом от своего окружения, Чингисхан похвалил своего брата за преданность и строго отчитал двух других за эгоизм и ненадёжность. Требование абсолютной покорности лично ему, ревнивая забота о своих прерогативах и ненасытная жажда безраздельной власти были главными свойствами личности Чингисхана. Это его стремление к могуществу с покорением Пекина было далеко не исчерпано.

Атмосфера конца царствования

Будучи искушённым политиком, Чингисхан не замедлил воспользоваться успехом своих войск, добившихся сдачи Пекина. Он вскоре послал против Удабу, который укрывался в Хэнани, новую экспедицию. Сам же, оставаясь на севере, в походе участия не принял.

Цзинские власти в Кайфэне пребывали в замешательстве. У них более не было связи с маньчжурским северо-востоком, а другие города Хэбэя сдавались захватчикам. Власть чжурчжэней сохранялась теперь только во внутренних районах Китая, а контроль над окраинными землями был утрачен. Почти повсеместно вспыхивали мятежи. Некоторые командующие войсками провинций использовали создавшееся положение для ослабления своей зависимости от правящей династии.

В апреле 1215 года, когда монголы держали Пекин в осаде, правителям Цзинь внезапно пришлось столкнуться с проблемой массового голода, который поразил Хэнань и гнал с насиженных мест десятки тысяч беженцев. Бежавшие от монголов солдаты устремились на юг вместе со своими семьями, перевозя на примитивных повозках домашний скарб и всё, что им удалось награбить по пути в деревнях. По некоторым свидетельствам, в этот трагический исход были вовлечены миллионы людей. Власти империи из опасения, что толпы этих несчастных придут под стены столицы, приняли решительные меры к их расселению на территории Шаньдуна, подальше от Кайфэна. Но провинциальные власти, которые отвечали за реквизицию нужных для этого земель и оборудование лагерей для беженцев, были продажны. Торговля служебным положением и влиянием, подкупы и хищения — всё это привело к тому, что значительная часть крестьянства была доведена до нищеты, начались вооружённые бунты. Для их подавления были посланы войска. Не менее тридцати тысяч повстанцев погибли от рук императорских солдат. Крестьянские выступления тем не менее продолжались. Двор решил вызвать солдат из Маньчжурии, и те из-за монгольского вторжения были вынуждены отправляться морским путём. Это массовое крестьянское восстание, известное как движение Красных курток, закончилось только в 1223 году.

Воспользовавшись внутренними потрясениями, поколебавшими власть чжурчжэней, подняли голову сися империи Миньяг. Они тоже атаковали позиции чжурчжэней и взяли верх в нескольких столкновениях в Ганьсу и Шэньси. Чтобы остановить продвижение сися, которым удалось одолеть армию в 80 тысяч человек, чжурчжэни послали дополнительные силы.

Борьба одновременно с монголами, сися и внутренними мятежами стала для династии Цзинь изнурительным испытанием. Китайские документы того времени сообщают, что была предпринята массовая мобилизация всех годных к военной службе мужчин в городах и сельской местности. Рекрутёры разъезжали по провинциям в сопровождении вооружённой охраны и зачисляли крестьян и бродяг в войска под имперские знамёна. Постепенно составлялись армейские корпуса, которые позднее были расставлены вокруг Кайфэна: одни — к северу от Хуанхэ, другие — к югу. Солдатам разрешили идти вместе с семьями, надеясь, что это остановит их от слишком скорого дезертирства. Этим спешно набранным войскам не хватало кавалерии и выучки.

В Кайфэне правители Цзинь ещё не чувствовали себя побеждёнными. При дворе обсуждали будущее отвоевание Пекина и даже говорили о возмещении монголами нанесённого ущерба. Но раздоры и соперничество в армейской верхушке ослабляли оборону, и без того ненадёжную из-за слабой выучки солдат. Территория, подконтрольная династии Цзинь, сжималась вокруг императора Удабу, как шагреневая кожа.