Чингисхан

В таком случае Субудай знал, где его противник не получит подкреплений и где ему самому обеспечено столько, сколько ему понадобится. Практически, для него больше не существовало долгосрочного риска. Он приказал войскам повернуть назад, еще раз перейти на другой берег реки Санджо, захватить единственный мост. Для чего использовать катапульты и пороховые заряды — это был первый в Ев ропе случай применения этого мощного оружия. Монголы переправились через Санджо под прикрытием того, что во время Первой мировой войны назвали подвижным огневым валом, этот тактический прием состоит в артиллерийском обстреле позиций неприятеля непосредственно перед наступающими порядками собственных войск.

Десятью километрами ниже по течению Субудай лично возглавил вторую колонну, которая построила понтонный мост из бревен, это была рискованная операция, потому что ее в любой момент могли обнаружить венгерские разведчики. Но никаких разведчиков венгры не высылали. Все их внимание было приковано к страшному бою у моста. К 7 часам утра обе переправы были в руках монголов, и венгров отбросили в их лагерь, который с этой минуты превратился из серьезного средства обороны в элементарную ловушку. Все утро лагерь обстреливался стрелами, камнями и огнемета ми, и потери венгров были ужасающими. Монголы отошли, открыв соблазнительную брешь в своих боевых порядках, чтобы выманить оборонявшихся на попытку выбраться через нее из окружения. Так оно и получилось, и венгры из опасных противников сделались легкой добычей монголов — бежать по весенней распутице было трудно, они то и дело вязли в глубоких лужах и гибли, не оказав сопротивления. Некоторые нашли убежище в близлежащей церкви и все равно погибли, когда на них обрушилась пылающая крыша. Три архиепископа, четыре епископа и два архидьякона, светочи местного благочестия, умерли, уповая на то, что Бог дарует им победу над язычниками-варварами. Вместе с ними погибли простые венгры, немцы, даже французы — десятки тысяч — 65 тысяч, как в январе следующего года написал аббат из Мариенберга в Западной Венгрии.

Бела бежал на север, в горные леса, затем кружным путем добрался до Австрии, а оттуда стал через Хорватию пробираться на юг, где нашел убежище на прибрежных островах. Его преследовал Кадан, один из героев Легнице, он-то и привел монголов к берегам Адриатического моря. Здесь он либо потерял след зверя или утратил к нему интерес и пошел на юг, в Албанию, но и оттуда снова резко повернул в сторону от моря. Бела спрятался на острове Крк-Веглиа, как называли его венецианские хозяева, и стал поджидать лучших времен.

Другая часть монгольского войска двинулась на запад, все разоряя и сжигая, насилуя и убивая всех и вся на своем пути, это была продуманная политика террора, подобная той, которую проводили монголы в мусульманских странах. Обоснование было совершенно аналогичным: эти христиане, как и мусульмане, осмелились оказать сопротивление, а потому обрекли себя на месть Вечного Неба. В дунайском порту Пеште, взятом ими за три дня, они сожгли доминиканский монастырь и перебили 10 000 человек, искавших в нем убежища, а «тела взгромоздили огромной кучей у самой реки», чтобы запугать тех, кто был на противоположном берегу. Автором этих слов был Фома Сплитский,[11] основной источник сведений об этом вторжении. Некоторые монголы «нанизывали на копье младенцев и, закинув копье за спину, разъезжали по набережной».

Террор приносил свои плоды, как и демонстрация разумных действий. К лету 1242 года монголы организовали элементарное управление страной, даже отчеканили какое-то количество монет, стали поощрять крестьян засевать поля и ухаживать за ними, но после сбора урожая те же самые крестьяне были перерезаны за ненадобностью. Там не было Чу Цзая посоветовать налогообложение, не было никого, кто бы оспорил монгольскую традиционную точку зрения, что крестьяне будут только обузой для экономики и что большую пользу приносят лошади пастбища, захват которых был главной целью их политики с того самого момента, когда двадцать лет назад Чингис услышал про венгерские степи.

За пределами Венгрии, конечно, лежал другой мир, такой же богатый, как Китай. Бату нарядил отряды разведчиков в на бег на Австрию. Один из них проник в Венский лес, почти в виду города, и австрийские войска погнались за ним и пере хватили где-то в районе Винер-Нейштадта, в 40 километрах к югу от Вены. Австрийцы взяли в плен восемь налетчиков, и один из монголов, к их изумлению, оказался англичанином.