Чингисхан

Сохранились и другие виды кочевого образа жизни, связанные с использованием оленей и яков, но лошадь — самое быстрое и самое приспособляемое к разным условиям верховое и вьючное животное — придает всаднику особое чувство гордости и превосходства. Это чувство нашло себе яр кое отражение в языке и отношении к лошадиному роду. Монголы скажут вам, что у них более трехсот, а то и того больше терминов, используемых для описания лошади. Один ряд таких терминов может быть описан достаточно отчетливо и подробно. Это цифра 169, основанная на особом значении, которое придается цифре 13 в монгольском фольклоре. Согласно его мистической системе существует 13 главных видов лошадиной масти (от светло-гнедого до серого), каждый из этих видов имеет 13 подвидов (один из подвидов «светло-гнедого» — это «элегантный на ходу при скачке издалека светло-гнедой»). Таким образом, лошадь можно определить по масти, общей стати, менее значительным деталям (вроде гривы или хвоста), способностям и нраву и по любому сочетанию этих качеств. Когда монголы поднимались по долине Онона, они уже были знакомы с тем, что скотовод волен скитаться по бесконечным пастбищам степи и пользоваться всеми этими качествами для разведения еще четырех видов одомашненных животных — овец, коз, верблюдов и коров (в горах верблюдов заменяли яки). От них скотоводы получали мясо, шерсть, шкуры, навоз для топлива, войлок для одежды и юрт и 150 видов разного рода молочных продуктов, включая основной напиток скотоводов, слегка ферментированное пиво из кобыльего молока. В большинстве районов Центральной Азии оно известно под тюркским названием кумыс, в Монголии это айрак. «Пока пьешь его, оно пощипывает язык, как уксус», — писал монах Уильям из Робрука на северо-востоке Франции, один из первых европейцев, побывавший при монгольском дворе в XIII веке. «Когда перестаешь пить, на языке остается вкус миндального молока, и самое приятное ощущение внутри». Айрак — на самом деле продукт из молока любого из «пяти животных» — можно продолжать дистиллировать, пока он не превратится в спиртное, которое напоминает водку, но в то же время отличается мягкостью хорошего вина. На этой основе пасторальный кочевой образ жизни перерос в высшей степени специфический способ жизни, который, в теории, может быть абсолютно самодостаточным. Но это не со всем так. Для него всегда были важны связи с другими культу рами и условиями жизни, как с точки зрения торговли, так и для открытия новых материалов для развития ремесел.

Взять, скажем, монгольский гээрс крышей-куполом и круглой формы, что позволяет противостоять сильным вет рам, не прибегая к растяжкам; гээризготовляют сегодня точно так же, как это было в старину, натягивая один или два слоя толстого шерстяного войлока на каркас крыши и боковую решетку. Любители романтизировать трудный и весьма специфический образ жизни кочевников часто восхваляют гээркак некий идеал, словно его породили сами степи. Но это не дар степей. У гээ алесное происхождение. Его стены — решетки и перекладины крыши изготовляются из дерева, а дерево в степи редкость. Прототипом гээрабыл лесной ша лаш, вроде вигвама североамериканских индейцев, который сегодняшние охотники строят, чтобы переночевать одну ночь. С укреплением пастушеского кочевого образа жизни скотоводы обнаружили, что могут использовать лошадей и повозки для перемещения большего количества имущества, и это делает жизнь удобнее. Одно из удобств состояло в том, что низкий вигвам можно было превратить в просторный дом, нарастив стены и подняв боковины настолько, чтобы они образовали крышу. Но дерево для гээрови для повозок все равно нужно было брать из леса. Несмотря на то, что степные кочевники могли бы стать самодостаточными, существование у них юрт и повозок служит напоминанием о том, что ради удобств жизни эти морские волки травяного океана нуждались в своих лесных портах.

Но монголы имели в своем арсенале еще одно жизненно важное орудие для мира и войны: складной или выгнутый лук. Складные луки одинаковы по конструкции по всей Евразии, но значительно отличаются от английского длинного лука и на первый взгляд производят довольно невзрачное впечатление. Современный составной лук в ненатянутом со стоянии напоминает метровый коготь из мягкого пластика. Но согните его у бедра, и тогда станет ясно, почему этот скромный предмет стоит в одном ряду с римским мечом и пулеметом и считается оружием, которое изменило мир.