Чингиз-хан

– А ты подумай, Андрей: войну против России этот «друг» ведёт уже давно и успешно. Разумеется, не на полях сражений, где мы его всегда били, а там, где Запад выигрывал и продолжает выигрывать – в информационных войнах. Основная цель – доказать народам нашей страны, что у них нет прошлого и будущего, что нас могут поработить даже дикие кочевники. А ведь с VI по XV века Русь никогда и никем оккупирована не была и ничьи гарнизоны в русских княжествах не стояли. Европейские королевские дома мировую историю уже давно переписали так, как им было выгодно. Западные идеологи до сих пор используют старый как мир метод, описанный ещё в Ветхом Завете: разделяй и властвуй. Помнишь, когда арийский народ почти достроил вавилонскую башню – символ расцвета и могущества своей цивилизации, Бог, якобы испугавшись возможностей людей, расселил их в разные земли и дал им разные языки для того, чтобы единый народ забыл то, что знал и, потеряв свою целостность, превратился из добрых соседей во враждебных соперников за ресурсы и богатства. Тебе это ничего не напоминает? Разве Запад не «примерил» на себя роль Бога, столетиями стремясь рассорить потомков единого тюрко-славянского народа, расселившегося на своих огромных территориях, внушая им, что они враги друг другу? Ведь если все россияне и европейцы «вспомнят», как их общие предки «строили вавилонскую башню», осознают, какой невероятный творческий и научный потенциал запрограммирован в их генах, захотят жить по справедливым законам….. Зачем им тогда «лже-бог» под названием Западная демократия? Или ты никогда не задумывался и ничего не читал о подобном?

Я напряг память:

– Не помню…

– Не помнишь? Ладно, тогда подумай, с чего бы это вдруг многочисленная, храбрая и культурная русская нация на целую четверть тысячелетия попала бы в зависимость от небольшого полудикого народа, каким до сих пор являются монголы? – старик замолчал, выжидательно глядя на меня.

– Тогда почему совсем по-другому написано о татаро-монгольском иге в учебниках?

– Ты хочешь знать ответ? – старик с нескрываемой усмешкой посмотрел на меня.

– Конечно, хочу!