Чиновник в разведке

Но тут Ахнагов довольно решительно и сурово заявил, что за свою частную собственность он будет бороться до самого конца. Бородач ещё раз терпеливо и очень просто объяснил, что этот остров, как и всё, что, к примеру, Ахнагов считает своим, принадлежит народу, который он ограбил наглым образом, используя служебное положение и тесные связи с криминальным миром. Давно пора поставить точку на процветающем беспределе.

Бродяга заявил, что каждый двуногий кусок дерьма получит по заслугам.

К слову вспомнил путешественник одного довольно известного и влиятельного политического и государственного чиновника, который практически публично признался в том, что ему до сих пор очень стыдно за один единственный случай. Женщина, стоящая перед ним на коленях, передала ему записку, чтобы он помог ей решить личную проблему.

Но вот, надо же какая оказия, помощники этого чиновника потеряли челобитную от бедной и несчастной гражданки Воропании. И вот теперь этому функционеру стыдно. Интересно знать вот что. А сколько тысяч или миллионов таких вот человеческих унизительных прошений было потеряно им, господином Слепозадовым, и его лакеями, кроме этой, одной, по всей вероятности, просто выброшено в урну?

Если желает этот чиновник, как и подобные ему, испытать настоящее чувство стыда, по полной программе, то пусть отъедет от столицы Куча, на сто-двести километров. Он своими глазами увидит то, как живут «простые» и «сложные» люди. Очень… по-разному. Ведь даже те рабочие и крестьяне, которые своим трудом кормят, по сути, бездельников и воров, не в состоянии прожить на собственную зарплату.

Зато всякого рода олигархи, чиновники, взяточники, казнокрады, функционеры, «слуги народа» и «царские» лакеи разных уровней сходят с ума от того, что не знают, чтобы ещё такое пожелать и приобрести для себя, своих родных и близких.

Пусть же едет этот чиновник и подобные ему, от села к селу, от города к городу, в сторону Востока Воропании и стыдится, стыдится, стыдится… Но пока вырисовывается абсолютное бесстыдство.

– Ну, знаешь, бичара, – возмутился Ринат Рустамович, – тут уже от тебя так и прёт явная антиворопаевская пропаганда! Таких, как ты… Надо обязательно запротоколировать этот разговор. Не волнуйся! Я вызываю не охрану, а своего личного секретаря-референта. А ты говори, говори и… договоришься. Я тебе это гарантирую!

Нажав на кнопку селекторной связи, Ахнагов вызвал в кабинет своего референта Воронову и попросил записать всё, что будет говорить недоумок, который, наглым образом, проник на частную территорию. Какие мерзкие и антинародные вещи он сейчас озвучивает! Ведь ничего не боится.

В кабинет вошла Воронова, женщина лет сорока, и, увидев молодого бородача, закрыла лицо руками. Что-то её напугало или удивило. Но она взяла себя в руки и села за соседний небольшой столик, за компьютер. Через несколько минут заработали видеокамеры, которые были на время отключены… Будет фиксироваться всё, что скажет бородатый человек. Воронова хотела, всё-таки, что-то сказать, но Ахнагов опередил её:

– Твоё дело, Ефимия Олеговна, пока молчать и всё фиксировать. А потом уж мы выслушаем и тебя.

Выдержав довольно длительную паузу, путешественник сказал:

– Меня радует, что вы оба, решили меня прославить. Но вряд ли у вас что-то получится.

– У нас всё получится, – заверил бородача не театрально, а по-настоящему возмущённый Жучилов-Мунин. – Мы позаботимся о том, чтобы вас из Австралии отправили в город Куча и судили по всем строгостям свободного демократичного закона нашей Великой Воропании.

– Предотвратить надвигающуюся катастрофу я не в силах, но предупредить вас обязан, – сказал бородатый путешественник. – В нескольких районах Земли на островах и континентах, благодаря мне, смертельной опасности избежали десятки тысяч людей. Но до поры и до времени, правда. Их людьми можно назвать только условно.

– Кто же вы, на самом деле? – спросил у бородача Жучилов-Мунин. – И что тебе… вам надо, в конце концов?

– Я по профессии бульдозерист, – пояснил бродяга-путешественник, – и своим гусеничным транспортом способен передавить вас всех, как котят, и превратить в пыль здешние шикарные постройки.

– Ну, ты и фрукт! – возмутился Ахнагов. – Всего лишь, бичара и бульдозерист, но грозишь своим транспортом уничтожить на острове Ринатик всё, что можно.

– Уцелеют нормальные люди, – пояснил бородач. – Но сейчас я даю возможность спастись даже негодяям. На некоторое время. Основные разборки будут потом. Ведь я не один. Даже из гробов люди встанут и с ними разберутся.

Надо ли говорить о том, что Ахнагов, как и Жучилов-Мунин, приняли с большим недоверием угрозы, которые несколько раз повторил бродяга. Землетрясение, по сути, предсказать никто не может, поэтому этот странный морской бич, возможно, и путешественник, и бульдозерист явно, мелет чепуху или, как бы выразился, любой субъект из окружения господина Слепозадова, гонит пургу. Ведь понятно, с какой целью бородатый путешественник бичеватого вида делает это.