Чёрная Карета

За деревьями слева послышались голоса, потом хихиканье, и из тумана, держа под мышкой кожаный мяч, рысцой выбежал Тинк. Джаннер облегчённо выдохнул и помахал брату. Тинк помахал в ответ, поднёс палец к губам и снова исчез в тумане.

Джаннер на цыпочках последовал за ним. Прежде чем он успел сделать пару шагов, из тумана как призрак показалась Марали. Джаннер ахнул и приготовился к драке – вид у девочки был злобный и дикий.

Из тумана вылетел мяч. Он стукнул Марали по голове, и та пошатнулась, но тут же схватила мяч и нырнула в туман, прошипев:

– Сейчас получишь, Кальмар! Марали Ткач не перехитришь!

Джаннер только покачал головой.

Слева донеслись звуки борьбы; он пошёл на шум и обнаружил Тинка и Марали, которые катались по земле, борясь за лежащий рядом мяч. Джаннер наклонился подобрать мяч – и тут же оказался в центре схватки.

Марали Ткач дралась грязно. Она царапалась, шипела, щёлкала зубами и лягалась. Она заехала Джаннеру в живот, и он согнулся пополам, хватая воздух ртом. Эта девчонка даже игру превратила в драку! Но на Берегу правила были не такие, что в Глибвуде – а если человек боялся получить синяк-другой, не стоило лезть.

Никто из братьев Игиби не мог сравниться с Марали в злобе и хитрости, зато они ловко уклонялись от её атак. Все трое играли в мяч, пока туман не рассеялся и лагерь не проснулся. Джаннер и Тинк так не развлекались с того самого дня, когда в последний раз играли с сыновьями Благуса, прежде чем отправиться в поместье Анкльджелли.

Подо раздул огонь и приготовил завтрак из овсянки и вяленого мяса. Джаннер плюхнулся на пенёк рядом с ним, измученный, в синяках и грязный.

– Доброе утро, – сказал Оскар, попыхивая трубкой.

На коленях у него лежала старинная книга Джаннера, а на соседнем пеньке – несколько полос пергамента и чернильница.

– Я сижу за бумагами с тех пор, как проснулся. Язык не так уж отличается от древнелощинного. Вот, посмотри, – и он показал Джаннеру полоску пергамента, на которой было нацарапано несколько строк.

– Что тут написано? – спросил мальчик.

– Хороший вопрос, сынок, хороший вопрос, – Оскар помрачнел. – Придётся спросить у твоей мамы. Я почти не помню древнелощинный – только алфавит. Сейчас я всего лишь отделяю старые письмена от новых. Как только дойду до конца страницы, мы с её величеством примемся за перевод.

– Что, нашли подружку? – спросил Подо, когда мимо костра пронёсся Тинк, а за ним – Марали.

– Похоже на то, – кивнул Джаннер. – Во всяком случае, Тинк нашёл.

– Поедим и двинемся дальше. Чем дольше мы тут сидим, тем больше времени у Клыков обыскать берег. Мы и так уже задержались, а Ледяные прерии не близко.

Лили и Ния вернулись от реки с мокрыми после умывания лицами.

– Как оно там, безопасно? – спросил Подо.

– Рыб-кинжалов нет, и удобная отмель именно там, где сказала твоя возлюбленная, – ответила Ния.

Подо закатил глаза.

– Нургабог отдала мне эту штуку, – он показал родным медальон Клакстона. – Она сказала: если мы ещё встретим береговиков, пона позволит нам спокойно пройти. Клакстона здорово боятся.

– Все, кроме Тинка, – заметила Лили.

– Так точно, внучка. Он молодец, верно?

Тинк прохромал мимо, прижимая к груди мяч. Марали висела на нём и колотила по бокам.

– Если больше ни во что не встрянем, – продолжал Подо, – то придём в Дагтаун до темноты. Нургабог сказала мне, где найти нору.

– А что это? – спросил Джаннер.

– Убежище береговиков. Поживём там, пока не найдём в Дагтауне проводника. В Каменных горах Клыкам слишком холодно, да и людям тяжело. Зато обороняться придётся разве что от остроястребов.

– И от бомнублей, – напомнил Оскар.

– Так точно.

– Страшные твари, – покачал головой Оскар. – Почти непобедимые. Помню, я читал в «Зверопедии» Пембрика… – он замолчал, поймав взгляд Подо. – Впрочем, скорее всего, мы их не встретим. Возможно, это вообще выдумка.

Когда запах овсянки и вяленого мяса достиг ноздрей Тинка, тот немедленно бросил мяч, подсел к костру и облизнулся.

– Идите мыть руки, мальчики, – велела Ния и объяснила им, где найти безопасную отмель.

Братья присели на песчаном берегу и стали умываться. Мимо текла великая река Блап, устремляясь к Фингапскому водопаду; на противоположном берегу густо рос лес.

– Мне здорово нравится Марали, – сказал Тинк.

– Э… милая девочка. Правда, грубовата, тебе не кажется? – спросил Джаннер.

– Ну, всё не так плохо.

Некоторое время братья умывались молча.

– Она сказала, что из меня бы вышел хороший береговик, – произнёс Тинк.

Джаннер рассмеялся:

– Из тебя бы вышел ужасный береговик. Ты для них слишком умён. И потом, ты же не вор. И не убийца. Ты Верховный король Анниеры.

В молчании оба вернулись в лагерь.

26 По Речной дороге

– Уходите, – сказала Нургабог. – Беда.

Она стояла перед Подо, сложив веснушчатые руки на рукоятке клюки. Её щетинистый подбородок прыгал вверх-вниз, как пробка на волнах.

– Клакстон пришёл в себя? – спросил Подо, вытирая испачканные овсянкой губы.

– Нет, дурачина. Клакстон лежит у себя в хижине и мается. Клыки близко.

Подо вскочил, уронив миску:

– Где?!