Чёрная Книга Reverse Falls (СИ)

«Эмм, сестрёнка, объясни – что ты задумала только что и почему отклоняешься от плана? И зачем ты вызываешь её? Ты сейчас угробишь нам всё выступление», – задал немой вопрос взглядом Диппер. Проводив блондинку, на которую, кажется, никто из них старался не обращать внимания, Мэйбл точно так же взглядом с той же улыбкой довольной кошки ответила: «Бро, подожди и увидишь». Она издевается? Нет, она совершенно точно издевается, я в этом не сомневаюсь, но мешать из-за этого плану… Нет, это выше моего понимания. Ну что же, посмотрим, что же ты заготовила, сестрёнка. Нет, правда, давай. Угробь всю задумку только потому, что тебе стало скучно держаться практичного плана.

Та, устроив Пасифику возле обтянутой тканью двухметровой деревяшки, отправилась за кулисы, чтобы забрать ножи. Ну, конечно же, ты решила забрать весь номер себе. Ладно, поговорим об это позже, только ненароком не всади нож ей в глаз, много будет мороки со всем этим. Впрочем, понимая, что теперь уже он должен обратиться к зрителям, Диппер всё-таки удержался от того, чтобы скрестить руки и просто наблюдать за всем этим.

- Дорогая публика, моя дорогая сестра сейчас продемонстрирует, каких невероятных высот можно достичь в мастерстве метания ножей! – даже смотря больше на сестру, чем на зал, сказал Диппер.

После последних слов со мстительным удовольствием он посмотрел на раньше неуклюже улыбавшуюся блондинку, лицо которой сразу же побледнело. Естественно, это же Мэйбл. Неужели кто-то наивный считает, что она придумала что-то хорошее и доброе? Но Мэйбл не обратила на это ни малейшего внимания, развернувшись в полутора десятке шагов от мишени и приготовившись метать ножи. Вообще-то, только в фильмах они эффективны, всё-таки контролировать вращение невозможно, да и скорости броска маловато. Но способность к телекинезу делает всё куда лучше. Не для мишени, а для бросающего, разумеется. Так что, первый, а вслед за ним и второй, и третий всаживали, под оханья зала, в паре сантиметрах от вжавшейся в поверхность Пасифики. Прекрасно, ты теперь её ещё и перепугала. И кто теперь за нас тут будет делать всю грязную работу?

Но вскоре её надоело хотя бы для виду изображать, что действительно бросает ножи, и теперь оставшаяся пара лезвий, объятая голубоватым свечением, просто медленно поднялась с её руки и с ускорением отправилась к без того уже напуганной девушке. Последний впился в ткань буквально в сантиметре от неё, срезав, чисто для позёрства, локон волос. А сама, боясь даже подрагивать, бледная, словно вся кровь разом отхлынула от лица, стояла на прежнем месте.

Но Мэйбл только повернулась с сумасшедшей улыбкой на губах, безмолвно спрашивая: «Ну что, бро, тебе понравилось? Я же говорила, что у меня есть кое-что необыкновенное». Ответом ей был точно такой же ответ на ставшем ещё более холодным лице Диппера, говорившем: «Ты совсем ненормальная? Ещё пара сантиметров и ты вспорола бы ей ярёмную вену, а мне тут трупы совершенно не нужны. Да, и ещё это отличный чёрный пиар». Та в ответ только лишь наигранно надулась. Но разбившие тревожную тишину громогласный аплодисменты всё-таки перевели победу на сторону старшей, чем вынудили Диппера провести напуганную после такого Пасифику в зал, и настало время последнего на сегодняшний день номера, так сказать, «смертельный трюк».

Снова посетив помещения за сценой, близнец достал одну из полученных вещей, что мог доставить им дядя Джеффри – револьвер. Всё-таки, они уже видели работу полиции, так что опасаться её смысла не имело, а это должно было действительно стать коронным моментом. А близняшка, тем временем, установила все, что было нужно для номера – мишень и раму со стеклом. Проверив ещё раз барабан, он, для начала, убедительно продемонстрировал его годность, попав предварительно повешенной Мэйбл мишени точно промеж глаз. А затем достал специально помеченную пулю, которую продемонстрировал публике, и передал револьвер сестре. Теперь их разделяла только лишь небольшое стекло. А сама близняшка, взяв револьвер, встала в классическую дуэльную позу и направила оружие точно в лоб. Несколько секунд в зале стояла напряжённая тишина, а затем на её щеках появились ямочки, и, говоря взглядом «Прощай, бро», она выстрелила прямо в лицо