Чёрная метка

Рита думала, что от всех этих переживаний и потрясений она сразу же уснёт, едва только голова коснётся подушки, но сон всё не шёл и не шёл. За стенами дома шумел густой лес и кричали ночные птицы, так тоскливо и протяжно, что от этих криков комок подкатывал к горлу и щипало в глазах. Сон бродил где-то рядом, не решаясь переступить порог её комнаты. Вместо него в голове роились какие-то хаотичные мысли. Перед глазами возникали образы погибших родителей, дяди Вика, Суллы, Лео и этого проклятого Джокера. Именно его образ оказался наиболее ярким. Причём с закрытыми глазами она видела его чётче и яснее, чем наяву. Память услужливо рисовала те детали его внешности, которые до этого момента ускользали от неё. Она заметила, что, когда у человека разный цвет глаз, то лицо кажется более ассиметричным, чем есть на самом деле, что в синем глазу, вокруг радужки имеется зеленоватый ободок… Рита даже тряхнула головой, чтобы прогнать наваждение, но в ответ услышала насмешливый голос Джока у себя в голове: «Ледяные фигуры, горящие факелы, человеческая глупость». А потом ей показалось, что она чувствует прикосновение его рук к своему телу. Горячая ладонь гладила её по волосам, шее, потом спустилась ниже и коснулась груди. Рита вздрогнула от незнакомых ощущений. Сердце сладко заныло. Она распахнула глаза и всё исчезло. В комнате кроме неё никого не было.

— Смешно, — сказала она сама себе, — а кого я рассчитывала здесь увидеть? Ох, скоро мне потребуется помощь хорошего психиатра. Странные вещи происходят с теми, кто имел неосторожность общаться с этим Джокером, они тихо сходят с ума.

Она села на кровати и упрямо мотнула головой. Этот жест помог ей привести в порядок свои мысли и чувства. На душе стало легко, а все подозрения и страхи растаяли, как дым…

Дым? Наверное, дом Лео уже сгорел, если его никто не потушил. Бедняга, видимо, он остался без крыши над головой. Рита вновь легла, закуталась плотно в одеяло, как будто отгораживаясь от этого жестокого мира и долгожданный сон, наконец, пришёл. Тихо, незаметно, словно вор, сон проник в комнату. Он подошёл к изголовью её кровати и коснулся век. Засыпая, девушка впервые за всё это время улыбнулась каким-то своим мыслям.

Наверху, в комнате хозяина дома двое мужчин мирно беседовали, хотя уже давно пора было спать. Джокер лежал в постели по-прежнему бледный и усталый, а Лео сидел рядом в большом удобном кресле.

— Как ты думаешь, почему она такая? — Задумчиво спросил пират. — Ведь девчонка беды не знала. После смерти родителей опеку над ней взял любящий дядя, у которого, кроме неё нет больше ни одного родного человека. Так откуда эта ненависть, непримиримость, а, Лео? Она до сих пор не может простить того, кого, возможно, даже не существует.

— Джок, её просто недолюбили. Слишком рано ушли из жизни её родители, а дядя — это не совсем полноценная замена.

Джокер задумался и произнёс после недолгого молчания:

— Ну, тогда я должен быть настоящим чудовищем — своих родителей я вообще не знаю, воспитывался в монастыре, где тоже, знаешь ли, с любовью не очень благополучно дела обстояли! Что ты на это скажешь, знаток душ человеческих?

— Какой там знаток, — усмехнулся Лео, — для меня даже своя собственная душа — сплошные потёмки, а уж о твоей и говорить то не стоит! Но мне кажется, что ты, Джок не превратился в чудовище только лишь потому, что сейчас ты ударными темпами компенсируешь всё то, чего недополучил в детстве. Ведь тебя и любят и ненавидят с такой силой, что этого хватит на десять жизней!

Джокер прикрыл глаза и вздохнул.

— Вот бы ещё и мне научиться этому искусству, — грустно сказал он. — Не поверишь, я ещё никого никогда в этой жизни не любил. Я понятия не имею, что это такое.

— У тебя ещё всё впереди, — успокоил его Лео. — Скажи, а ты действительно собираешься нанять ей Исполнителя?

Этот вопрос так и остался без ответа — его уставший друг уснул.

Глава 5 Виктор Вершинин

То, что за время его отсутствия в доме произошло что-то из ряда вон выходящее, Виктор понял сразу, как только переступил порог своего особняка. Слуги, словно шустрые тараканы, старались не попадаться ему на глаза, а те, кому это не удавалось сделать, отводили глаза в сторону.

Виктор ещё раз окинул оценивающим взглядом свой дом, пытаясь найти следы того, что привело всех его домочадцев в такое нервозное состояние. Как будто ничего не изменилось. Сердце хозяина дома нехорошо заныло. Для Виктора не являлось тайной, что, когда причины для беспокойства не ясны, это значит лишь то, что они гораздо глубже и, стало быть, серьёзнее.

— Что тут произошло? — Голос хозяина прозвучал, как набат.

Вытиравшая пыль, а потому не успевшая вовремя скрыться, горничная Алиса дрожащим голосом сообщила «пренеприятнейшее известие»:

— Пропала госпожа Рита.