Чёрная пантера с бирюзовыми глазами

Если быть совсем честной – а смысл врать самой себе? – то в какой-то мере я испытала облегчение. Я хотела Гейба, правда, хотела, но всё равно немного этого боялась – ну, он ведь такой большой. А в первый раз это будет больно, всегда бывает, я читала. Но я надеялась, что потом-то всё будет прекрасно. Поцелуи-то с Гейбом вон какие замечательные! И я просто уверена – заниматься с ним любовью вообще будет чем-то волшебным. Но этот первый раз... Чем скорее я его переживу – тем лучше. И если я была в тот момент напряжена – это было нормально. Гейбу ведь не сложно делать так, что я имя своё забываю, неужели он не сможет сделать так, чтобы я забыла все свои страхи? Да стоит ему только захотеть...

Я резко села на постели, как обухом ударенная новой мыслью. А что, если он не хочет? То есть, физически-то он хочет, тут нет никаких сомнений.

Тогда почему он отказывается? Моё напряжение и волнение как повод отметаем, такому опытному мужчине преодолеть мой страх – раз плюнуть. Мой юный возраст преградой тоже стать не должен – этот вопрос мы вроде бы тоже давно обсудили. Тогда что?

И тут я поняла, какой могла быть причина. Я невероятно похожа на оборотней, на девяносто пять процентов я такая же как они. Это даже анализ ДНК подтверждает. А что, если всё дело в оставшихся пяти процентах? Я же отличаюсь. Довольно заметно отличаюсь. И никто не может сказать, в кого именно я буду обращаться, когда смогу это делать. А вдруг дело в этом – в неизвестности? Гейба тянет ко мне сейчас, когда я в привычном человечком облике. Но что, если он, пусть даже неосознанно, опасается сближаться со мной, пока не выяснит, кем именно я стану? Проблема ведь может быть именно в этом, верно? Просто, других причин я не вижу.

Я снова легла на кровать и беззвучно заплакала. Если дело именно в этом – то каков шанс, что после моего превращения Гейб всё ещё будет хотеть оставаться со мной. Я ведь могу стать кем-то или чем-то совершенно отвратительным. Змеёй, гигантским пауком или скорпионом, медузой, в конце концов. Меня аж затошнило от такой возможности, впервые с тех пор, как в пять лет я за вечер сожрала кучу сладостей, которые насобирала в Хэллоуин. Перед мысленным взором замелькали кадры из разных фантастических фильмов, память услужливо подбрасывала мне всё новые варианты отвратительных существ, в которые я, потенциально, могла бы превратиться.

Может, и Гейбу такое в голову приходит? Может, и у него такие мысли вызывают тошноту и отвращение? И поэтому, хотя его тело хочет меня, мозг ставит блок, выдумывая всевозможные оправдания для того, чтобы удерживать его от пересечения последней черты перед полным сближением?

Я ещё долго лежала, прокручивая в голове эти мысли, пока, совершенно не обессилев от беззвучных рыданий, не уснула.

* * *

Когда я проснулась, дело уже, судя по положению солнца, шло к обеду. Учитывая, как поздно я уснула – это было объяснимо. Но бурчащий желудок напомнил мне, что ужинала-то я в нормальное время, так что подкрепиться не помешало бы, причём – срочно.

Вставая с постели, я заметила боковым зрением какое-то белое пятно, которого в том месте быть не должно было. Это оказался свёрнутый листок бумаги, подсунутый под дверь. Записка? Интересно, кому понадобилось писать мне записку, и тем более – подсовывать её под дверь. Моя спальня была не заперта, к тому же я как-то не заметила у обитателей этого дома особого стеснения, если нужно было зайти в мою спальню. Тогда почему бы не положить записку на столик возле кровати?

Все эти мысли быстро пронеслись у меня в голове, пока я поднимала и разворачивала записку. Какое-то недоброе предчувствие заставляло сжиматься моё сердце. Ничего хорошего я от этой записки не ждала, но реальность превзошла все мои ожидания.

«Если хочешь увидеть свою шавку живой, приходи ровно в полдень к поваленному дереву, туда, где ты впервые встретила оборотней. У нас осталось незаконченное дельце, и мы должны решить его без свидетелей. Если не придёшь или кому-то расскажешь об этом – твоя дворняжка будет мертва».

– Лаки не дворняжка, – обиженно пробормотала я. – Он – овчарка!

Записка не была подписана, но мне это и не было нужно. Даже не знай я единственное ненавидящее меня существо, запах Линды просто шибал в нос. Я просканировала дом. Судя по всему, кроме меня здесь был только Кристиан – смотрел на первом этаже что-то спортивное по телевизору. Ни Гейба, ни Томаса не было.