Чёрная пантера с бирюзовыми глазами

Пока он говорил – несколько раз проводил рукой по волосам. Они почти целиком выпали из «хвоста», лишь несколько прядей ещё удерживались вместе полусползшей резинкой. Я подошла к нему сзади и аккуратно выпутала резинку из волос, дав его гриве свободно рассыпаться по плечам. Таким он мне нравился больше.

Услышав окончание разговора, я едва не уронила челюсть на пол.

– По миллиону?! Чего?

– Долларов, конечно. Не фантиков же.

– Ты вот так запросто отдаёшь незнакомым людям миллионы? – я никак не могла поверить, что такое возможно.

– Миранда, у нас миллиарды, – усмехнулся Гейб. – Мы можем себе это позволить.

– Фигасе… – только и смогла выдавить я.

– Это тебя напрягает?

– Знаешь, слегка. Я, конечно, понимала, что доход твой выше среднего, видела твой дом, но миллиарды…

– Да не заморачивайся ты так. Да, у меня куча денег, ну и что? Я всё тот же.

– Ладно, дай мне минутку и я привыкну. К возрасту же твоему привыкла, прадедушка!

– Подумаешь, прадедушка. Я говорил, что у Ричарда восемь поколений потомков? Вот уж кто реально старичок.

– Томас упоминал об этом. Но, знаешь, учитывая ваш возраст – могло быть и хуже.

В это время в лабораторию заглянул оборотень, имени которого я не знала.

– Всё готово, Гейб. Скачал всё, что мог, уничтожил всё, что было. Тут по коридорам камеры понатыканы – их я тоже все раздавил. Данные с них шли только на компьютер в комнате охраны, насколько я выяснил – больше никуда не переправлялись.

– Молодец, Эндрю. Теперь тебе последнее задание. Прочеши ещё раз всё сверху донизу. Найди все средства связи, которые мы пропустили – мобильники, стационарные телефоны, рации, что угодно. Ну, да не мне тебе объяснять. В общем, уничтожь всё, что есть.

– Будет сделано! – Эндрю шутливо козырнул, просканировал помещение, вытащил трубку радиотелефона из кармана висящего на крючке белого халата, нырнул за какую-то аппаратуру, вынырнул со стационарным телефоном в руках. Раздавив оба гаджета и высыпав мелкие обломки в мусорную корзину, он умчался вдаль, и мне даже показалось, что он водил носом из стороны в сторону.

– У Эндрю нюх на всякую технику. В буквальном смысле. Это его дар. Сама знаешь, обоняние у нас у всех сверхразвито, но он в этом плане превосходит любого из нас. Он как-то на спор, с завязанными глазами модели ноутбуков определял. И ни разу не ошибся, представляешь? Причём во всём, что не касается техники, его нюх точно такой же как у всех нас, ни больше, ни меньше.

– Значит, дар есть не только у Вэнди с её шариками-молниями, да?

– Да, некоторые из нас могут чуть больше, чем остальные. Но обычно это касается органов чувств. Генерировать молнии никто из нас точно не умеет.

– Хорошо, что её молнии безвредные. А то бы могла случайно пожар устроить, или током кого-нибудь шибануть.

– Как Тедди, да? Я заметил, что ты испытываешь к этому малышу нечто большее, чем просто жалость.

– Мы похожи. Оба стали не нужны своим родителям, когда выяснилось, что мы – другие. Я словно в зеркало сегодня посмотрелась.

– Ты хотела бы оставить его себе, верно?

– Верно. Но я понимаю, что в семье Дженни ему будет лучше. Там он будет среди своих. Он не точно такой же, как они, отличия есть, но, по сути, они ближе всего к нему, чем кто бы то ни было другой. И опять же, они смогут научить его контролировать свой дар, а я нет. А значит, я не смогу дать ему нормальную жизнь. Я это понимаю.

– Конечно, если бы этот человек не предложил взять Тедди, то мы бы забрали его с собой. Потому что больше вариантов не было. Но всё сложилось идеально. Для малыша так действительно будет лучше.

– Я понимаю, – вздохнула я.

– Но тебе всё равно печально? – Гейб ласково погладил меня по голове.

– Угу, – я уткнулась лбом в его грудь, точнее – в бронежилет. Какой же он чуткий, понимающий!

– Я попрошу папу Дженнифер иногда присылать нам по «электронке» его фотографии. И рассказывать о его успехах. Я думаю, он не откажет.

– Спасибо! – улыбнулась я. – Думаю, мне действительно станет легче, если я смогу знать, что и у Тедди всё хорошо.

Я не просто так употребила союз «И». Этим я как бы объединила наши с Тедди судьбы – отвергнутые близкими, мы оба, в итоге, обрели новые семьи. И Гейб явно это понял. Он ласково поцеловал меня в лоб, а потом аккуратно отстранил меня и вновь заглянул за ширму. Я заметила, что пакет с плазмой практически пуст.

– Пора, – кивнул Гейб и, повернувшись к двери, слегка повысил голос. – Пирс, ты говорил, что у тебя там медсестра и повариха? Давай сюда обеих.

Через какое-то время Пирс ввёл в лабораторию двух женщин. Одна – стройная, довольно высокая брюнетка лет тридцати-сорока, с чёрным каре. Вторая лет на десять старше, невысокая, полноватая, в тёмно-русых, убранных назад волосах, проглядывала седина. Она выглядела такой стереотипной поварихой, что я даже удивилась, когда Гейб спросил, кто из них медсестра. И ещё больше удивилась, когда ею оказалась более старшая женщина. В принципе, она выглядела и как медсестра тоже, только вот вторая совсем внешне на повара не тянула. Ох уж эти стереотипы!