Чёрная река

— И снова ты ничего не ешь, детёныш, — лениво попрекнул её Нингорс, разглядывая обглоданную Войксами лапу. Серые падальщики уступили ему брюхо, перебравшись за спину мёртвого зверя. Они глотали иглы вместе с клочьями шкуры, и, похоже, вреда им от этого не было. Нингорс же старательно отделял кожу от мяса и фыркал, потирая уколотый нос.

— Войксы не боятся тебя, — Кесса кивнула на падальщика, отделившего череп зверя от туши и пытающегося его разгрызть. Пасть Войкса открывалась широко, но череп туда не влезал.

— Кого им бояться, — фыркнул Нингорс и отхватил кусок мяса вместе с осколками рёбер. Размолов кости и проглотив их, он мотнул головой и жестом позвал Кессу к туше.

— Подкрепись. Нам сидеть тут до утра — я раньше не взлечу…

Глава 28. Дзэвсэг

Раскалённый докрасна воздух, густой и вязкий, колыхался вокруг, как воды кипящего озера. Голова гудела медным гонгом, золотые и алые пятна плыли перед глазами. Кесса лежала на спине Нингорса, вжимаясь в мокрую шерсть, и хватала ртом воздух. Он пропах гарью, оплавленным камнем и едкими сернистыми испарениями — огненная река бурлила прямо под крыльями Нингорса, заплёвывая берега брызгами лавы, и дым поднимался над ней столбами, вырываясь горячими потоками из каждого лопнувшего пузыря. Лава текла неспешно, застывая у берегов багряными наплывами, чернеющими по краям, — но залежаться им не давали, следующая волна подмывала их, заливая жидким янтарём, и чернота отступала.

По двум берегам — и там, где на истрескавшейся красно-жёлтой земле пробивались алые мохнатые кустики Маа, и там, где красные и чёрные валуны, сброшенные с гребня лезущих друг на друга скал, громоздились от обрыва до края лавы — тёмным потоком поднималась Волна. Слева на равнине тут и там темнели груды тел — хески, уставшие в долгом пути, ложились там, где стояли, и трудно было понять, живы они или мертвы. Тем, кого зажали в тиски горы и река, повезло меньше — остановиться они не могли, орда напирала, растянувшись тёмной рекой по узкой долине, и тех, кто упал бы, затоптали бы насмерть.

Кесса смотрела вниз слезящимися от дыма глазами, болезненно щурилась на алый свет остывающей лавы. Солнце осталось внизу, за туманной завесой пограничья, но тут, в Царстве Сиркеса, было светло и без него. Всё пламенело — и река, и алая дымка под сводами, и тонкие огненные трещины, прорезавшие потолок огромной пещеры, и далёкое озеро огня, бросающее зыбкие отсветы на облака.

Воздух был слишком горяч и вязок — даже Нингорс изнемогал от жары. Кесса слышала, как он хрипит, разинув пасть и свесив язык, но здесь не было холодных дуновений, которые остудили бы его перегретое тело.

— Нингорс, — прошептала она, приникнув к его уху, — тут везде один огонь! Свернём в сторону, пролетим там, где прохладнее…

— Тут нет прохлады, Шинн, — прохрипел хеск, широко расправляя усталые крылья. Ему удалось поймать попутный ветер, но улетел он недалеко — перегретый воздушный поток вихрем закружился вокруг сталактита, и Нингорс нырнул вниз, уклоняясь от острых каменных зубцов. Небо стало ниже и горячее с тех пор, как он пересёк последнюю границу. В этих висячих скалах уже не гнездились коротколапые ящеры, и летучая рыба, которую они ловили в облаках, осталась там же, где и дожди, — внизу, за огненной границей.

Боль медленно разжимала хватку, и в голове прояснялось, — опасливо ощупав виски и убедившись, что череп передумал лопаться, Кесса вернулась в седло и осмотрелась по сторонам. «В начале лета я спустилась сюда, в Царство Сиркеса,» — она зябко поёжилась, несмотря на нестерпимую жару. «Больше года прошло с тех пор. И сейчас снова осень…»

Дни мелькали, и сосчитать их не удавалось — они высыпались песком из горстей, проваливались россыпью в прорехи между границами. Сколько дней Нингорс летел над клокочущей Джассией — через обманчиво тонкую черту, проведённую алым туманом?.. Ни земля, ни небо тут не изменялись ни зимой, ни летом, некому было подсказать, какой сейчас день, но Кесса твёрдо знала, что первый осенний месяц близится к завершению.

«Как высоко мы летим,» — она смотрела вниз, на клубящееся над Волной облако. Издалека оно казалось поднятым в небо пеплом, но каждый тёмный клочок там был летающим существом. «Хорошо, что нас им не видно!» — подумала она.

Ветер взвыл в голых оплавленных скалах, взметнул красную пыль, и Кесса, неосторожно вдохнув её, закашлялась. Нингорс вздрогнул и хрипло рявкнул:

— Опять?!

— Да ну, — легонько хлопнула его по боку Кесса, откашлявшись от пыли. — Я поперхнулась пеплом. Тут нет едких рек, Нингорс. Тут я не заболею.

— Есть ли что-то, что не убивает вас, знорков?! — громко фыркнул хеск, сворачивая от раскалённой реки и окутанной пыльным облаком пустыни к горам. — Как вы не сгинули до сих пор? Как вы побеждаете в войнах, когда любая пылинка для вас смертельна?!