Чёрная шляпа (СИ)

— Тебе вроде нравилось здесь, — удивленно приподняла бровь Ласка.

— А теперь нет, — проворчала я, — Я тут уже всё лето торчу безвылазно. Бесчеловечно это, знаете ли.

— За Вами был нужен присмотр, — тяжело вздохнула Ласка, — Да и сейчас, в общем-то, тоже, хоть и поменьше.

— Вот уж спасибо, — пробурчала я, — Так когда меня выпишут?

— На этой неделе, — сказала Ласка, — Но Вы всё равно будете под моим наблюдением.

— Чего? — спросил Ромео.

Он ошеломленно смотрел на меня своими черными глазами, окаймленными ресницами. Пушистые ресницы, как у девочки. На такие глаза больно смотреть. Я поспешила отвести взгляд.

— Я ухожу, — повторила я, — Хочу уехать отсюда…

— Зачем? — почти что с мольбой в голосе спросил Ромео.

— Просто… — растерялась я, — Пойду на станцию со стеклянной крышей. Сяду на электричку и поеду.  Буду смотреть в окно за поля, поросшие травой и залитые солнцем. Остановлюсь в городе у моря. Буду ходить по незнакомым улицам, слушать игру на гармошке, куплю жаренный каштан и эклеры, подойду к пляжу. тогда будет уже вечер, где-то в стороне будет пляжная вечеринка, а этот участок будет пустынным. И буду в одиночестве плавать, качаясь на волнах, и пить солёную воду.

— Воду пить не стоит, — нахмурился Ромео, — Мало ли какая гадость в ней находится…

— Хорошо, — кивнула я, — Воду пить не буду.

— Привези что-нибудь, — попросил Ромео, — Я бы ракушку хотел. Или морскую звезду. Помнишь часы посещения?

— Я не вернусь, — сказала я.

— Хорошо, — кивнул Ромео.

И всё. Он продержался мужественно. Уходя, я услышала, как он бьет кулаком в стену.

Прощаться с Элли было труднее. На дне её зеленых глаз таился секрет, который она не хотела высказывать, потому что знала, что я не поверю. Поэтому сделала вид, что отпускает меня.

Я говорила и говорила, надеюсь, что слова обернутся в правду и я уйду. Мне не было жаль покидать их. Неведомая сила тянула меня отсюда, и эта сила приказывала порвать все связи и оставить свою боль и нежелание отпускать здесь, в этом солнечном городе.

Я ушла, мою постель унесли, мою кровать, должно быть, займет другая девочка. Я вернулась домой и легла в свою постель, не раздеваясь. Всё ещё остался запах моих духов, всё еще остались искусственные цветы на шкафу и раскрытый недочитанный журнал. Будто я не уходила вовсе. Будто больница — затянувшийся сон.

Родители испекли мне пироги. Они вместе готовили, как всегда. Я чувствовала вкус горячего теста и запеченных яблок. Потом выпила какао.

В школу я приходить не стала. звонить друзьям тоже. Я их увидела один раз. Они шли вдоль дороги. Герман шел впереди, рахмахивал руками, как ветряная мельница. Его хвост раскачивался из стороны в сторону. Неудержимо хохотал. Юбка Риши была похожа на свёрнутый плед. Она несла в руках букет из белых цветов. Похоже, их сорвали с соседского куста. Люблю такие букеты, они… Живые, что ли? Мира засунула в уши наушники и подпевала. Я не стала им кричать.

Я ничего не сказала Дейлу. Потому что тогда бы я захотела остаться.

А потом мне в голову пришла сумасбродная идея. Я сказала родителям, что уезжаю на несколько дней к друзьям, и они не стали возражать. Только попросили дать номер друзей. Я дала им старый номер Риши. Собрала немногочисленные вещи и встала около проселочной дороги.

Поездка автостопом. Одно время Герман и Риша увлекались таким. С одноразовыми попутчиками они исколесили всю округу. Правда, потом Риша перестала ездить, а Герман без неё не захотел.

Я выставила руку вперед, ловя машины. И заржала. Ни слева, ни справа от меня не намечалась ни единой машины.

— Что за идиотская идея, — сквозь смех сказала я себе, — И чего тебе в поезде не сидится?

Проехала какая-то машина. Старинный драндулет, издававший невообразимые звуки.

— Че, куда едем, красавица?

Из машины высунулся лысеющий мужик с сальными глазками.

— Пожалуй, подожду следующую, — сказала я.

— Ишь, какая разборчивая. Пока дождёшься другую тачку – состаришься. Полезай, кому говорят, — сплюнул мужик.

— Спасибо, не хочется, — улыбнулась я.

— Ну и сиди тут.

Машина уехала, оставив после себя выхлопные газы. Я закашлялась.

Дальше был дорогой спорткар. Он чуть притормозил, и из окна высунулась лохматая голова Тома.

— Ведьмочка? — хмыкнул он, выпуская клубы дыма, — Автостопом решила заняться? Куда едешь?

— В соседний город, — сказала я.

— Ой… — сконфузился Том, — Мы туда не поедем. Прости. Лови кого-нибудь другого.

Стекло поднялось. Автомобиль уехал.

Я сидела на сумке, голову напекло. Нестерпимо хотелось пить. Жужжали мухи, стрекотали кузнечики. На руках живого места не осталось от укусов насекомых. Я усердно чесала их, потеряв всякую надежду поймать машину.

— Опять ты?

Остановился до боли знакомый мне драндулет. Показалось недовольное лицо парня с заправки.

— Надо же, ты запомнил меня? — хмыкнула я, — А как я могла тебя запомнить из многочисленных попутчиков? Это судьба, чувак.

— У меня просто память на людей хорошая, — процедил парень.

— Я к морю, — сказала я, — Подвезёшь?

— Могла бы просто на поезд сесть, — проворчал парень, — Зачем с незнакомцами ехать? Дура, что ли?