Чёрная шляпа (СИ)

Меня осеняет. Я бегу на чердак, стараясь быть незаметной. Сливаюсь с окружающей тьмой. Взламываю замок.

Там больше нет старых игрушек, пожелтевших тетрадей с выгоревшими надписями и рисунками, насекомых и пауков. Только гнезда с птенцами, горы пепла и искореженное пианино. Я подхожу к окну с выбитыми стеклами и смотрю вниз.

Отсюда всегда хорошо смотреть. Открывается вид на внутренний двор, широкую дорогу с уличными фонарями, ютящиеся домишки, похожие на спичечные коробки, одиноко стоящие деревья, почти сбросившие листья и поле далеко впереди. Пустынное, заснеженное поле без краев, юга и севера. Вот высится обособленный дом, белокаменный, красивый, с широким садом, собаками и высоким забором. Это дом Тома, который всегда опаздывает и ездит в школу на машине с личным шофером. Или это шофер его родителей… А вот дом с запущенным садиком, перезрелыми яблоками и кормушками для птиц. Это дом Дейла. Сейчас он наверняка сидит в комнате и читает Юкио Мисиму. А вот покоробившийся старый дом около озера. Это дом Германа. Сейчас он либо играет на гитаре, либо слоняется со своей компанией по улице. Наверное, из окна в его комнате открывается вид на озеро и спускающиеся к нему ступеньки. А вот маленький, но аккуратный домик, живая изгородь и множество клумб, но нет деревьев. Это дом Риши. Сейчас она спит дома. Она жаворонок и решила начать высыпаться и правильно питаться. наверное, скоро смоет розовую краску и наденет платье, пылящееся у неё на антрессолях. А вот дом, вокруг которого припаркованно множество машин. В саду блюют люди, в окнах свет. Это дом Миры. В учебное время закатывает вечеринки, на каникулах никого не впускает. Интересно, а где дом парня с автозаправки?

Город небольшой, полон огней, широких улиц и круглосуточных магазинов, стремных клубов, блюющих подростков, пустырей и заброшенных построений. Город, в котором летом жарко, а зимой идет мокрый снег вперемешку с дождем. Нет ни моря, ни озера, только грязный пруд, автоматические поливалки, лужи и шланги. Я в деревне купалась в бочке. Залазила в неё и стояла так, пока не надоест. А потом выросла и не перестала помещаться.

Город у моря был совсем другой. Там был прохладный воздух, запах соли и выпечки, отплывающие корабли, песочный пляж, фотографы и бутики. У витрины стояли куклы, причудливые статуэтки, подвески, ловцы снов. На асфальте было нарисовано солнце. Но это всё равно было не то.

Мне нужно было дальше. Поймать попутчика и ехать куда глаза глядят. Не спрашивать, куда: так вся магия пропадет. Просто ехать, вымывая кровь попутным ветром, выбивая тоску громкими песнями. Собрать полевые цветы и сплести из них венок, а старую одежду сжечь. Остановиться в большом городе и всю ночь ходить по его улицам — лучший способ познакомиться с городом. Остановиться в хостеле и написать на стене: «Здесь была Клэр».

Я подошла к пианино, освещаемому лунным светом. Любой, сыгравший на ней, почувствует себя музыкантом. Но так, как у Вечности, мало у кого получится.

Играю «реквием по мечте». Вкладываю всю ярость и всё отчаяние. В конце в сердцах бью по клавишам кулаком.

— Не мучай ты так пианино, оно ни в чем не виновато.

Вечность. В изъеденном молью свитере и лохматыми грязными волосами, в которых застряло перо. Золотые глаза светятся в темноте.

— Ну, чего? — кивнул он, — Надумала?

— Я хочу уехать отсюда, — сказала я.

— Куда?

— Куда угодно. Поймать первого попавшегося попутчика…

— …И уехать в багажнике в лес, — закончил за меня Вечность, — Хорош способ, нечего сказать. Только уж слишком радикальный.

Он ложится на пепел. Я следую его примеру. Мягко. И тепло. Будто совсем недавно был пожар.

— Спина всё ещё болит, — сказал он, — Особенно по ночам. Как будто я только что упал. Халаты сказали, что всё зажило. Ничего у меня не зажило…

— Была бы тут Поступь… Стоп. Кто такая Поступь?

— Какая ещё…

Забыла.

Мы летели в холодном небе, без устали размахивая крыльями. Мои перья были сизые, его — белые. Потоки воздуха подхватывали нас и уносили вдаль, к перистым облакам, бледному серпу месяца и садящемуся солнцу.

— Быстрее, — сказал Вечность.

— А я итак машу изо всех сил, — чирикнула я.

— Надо махать ещё быстрее, чтобы не отставать, — сказал Вечность, — А чтобы обогнать — в два раза быстрее, чем можешь.

— Но это бессмыслица, — сказала я.

— Мы две говорящие птицы, — сказал Вечность, — Какой тут должен быть смысл?

Внизу проносились поля, похожие на плиточный пол. Одинокие фермы и хутора, уменьшенные деревья и крохотные холмишки — всё это было словно игрушечным.

— И если протянуть руку, то можно их разбросать, — вслух сказала я.

— У нас нет рук, глупенькая, — рассмеялся Вечность, — Ускоряемся! Впереди океан.

Проносимся над пестрыми крышами домов, сидящими на проводах грачами, трубами и антеннами, деревьями, кустами, лужицами, столиками. Проносимся над линией берега, ракушками, круглыми камешками и песком. Вдали уплывает одинокий корабль.