Чёрная вдова

Потом смотрели телевизор, пили чай. Пироги хозяйки шли на «ура».

Федор снова включил магнитофон и пригласил Орысю танцевать. Эрик встал, хотел подойти к Людмиле, но Колчин неожиданно заявил, поднимаясь:

— Лена, спасибо огромное за угощение…

— Как, уже уходите? — удивилась она.

— Ты же знаешь, мама там одна. И Гришка что-то капризничал. Неважно себя чувствовал, — объяснил Пётр, глядя в сторону.

Люда поджала губы. Всем стало неловко.

— Да и мне пора, — сказала Орыся. — На вокзал.

— Мы вас подбросим, — отозвался профессор.

— И вы тоже? — огорчилась хозяйка.

— Пора и честь знать, — улыбнулся Скворцов-Шанявский.

Все гурьбой повалили в прихожую.

Лена тоже оделась: решила спуститься вниз, проводить гостей. Федор бросился в кухню и вернулся со своим портативным телевизором.

— Орыся, возьмите, — произнёс он взволнованно. — На память.

— Нет, нет, нет! — замахала она руками.

— Прошу!.. Я сам сделал… — растерянно умолял инженер.

— Нехорошо обижать, — заметил профессор с улыбкой. — Человек предлагает от всей души.

— Прямо не знаю… — зарумянилась Орыся.

Воспользовавшись нерешительностью женщины, Федя сунул подарок в её кошёлку.

«Крепенько зацепило парня», — подумала Ярцева.

С этой своей игрушкой Гриднев никогда не желал расставаться, даже когда приятель Глеба предложил за неё триста рублей.

Перед самым уходом зазвонил телефон. И опять — междугородная. Телефон в Ольховке не откликался. Лена в сердцах сняла заказ.

В лифт все не поместились. Первыми уехали Колчины, попрощавшись наскоро. Потом спустились остальные.

У подъезда стояла новенькая чёрная «Волга» с московским номером. Сиденья были обтянуты красной кожей, на щитке с приборами имелся телефон.

Орыся с неожиданной нежностью поцеловала Лену.

— Спасибо, Леночка! Душу у вас отогрела.

— Да что там… Мало посидели, — смутилась Ярцева, удивляясь словам гостьи.

— Будете в Трускавце, обязательно заходите. Адрес…

— Я дам Глебу, — сказал Эрик.

Федя потянулся к Орысе прощаться, но профессор спросил:

— Разве вы не поедете с нами?

— С удовольствием, — обрадовался Гриднев.

Бухарцев сунул Лене руку:

— Повидаемся в Москве. Давай к нам в столицу с Глебом…

— Спасибо, спасибо, — закивала Лена.

Скворцов-Шанявский поцеловал ей руку и загадочно улыбнулся.

— Вы подарили мне очаровательный вечер, Леночка, — проговорил он с чувством.

— Мне очень приятно, если это так, — сказала Ярцева.

Профессор со спутниками сели в машину. Они махали ей руками, Лена отвечала. До тех пор, пока автомобиль не свернул за дом.

Она поднялась к себе. Глядя на праздничный стол, где оставалось ещё много еды, подумала, что лучше бы позвала подруг с работы. Было бы непринуждённо, весело, девчонки воздали бы должное угощению. Да и не разбрелись бы так рано.

Лена стала убирать со стола. Забила холодильник, часть блюд определила на балкон. Потом перемыла посуду, расставила все по местам. И когда вся квартира была прибрана, сердце сжала невыносимая тоска. Праздник отгорел как свеча. Остался оплывший огарок кратковременного, так и не состоявшегося счастья. Еле сдерживая слезы, Лена прошла в спальню, сняла халат, достала ночную рубашку, ещё новенькую, в целлофановом пакете — подарок матери. Мягкая невесомая ткань ласкала тело.

— Для чего это все? Для кого? — шептала Лена, глядя в зеркало.

Жалость рвала душу. Жалость к себе, за свои неоправдавшиеся желания. Снова накинув халатик, она пошла на кухню. Взяла из оставленной кем-то пачки сигарету, закурила. Второй раз в жизни. Дым саданул горло, но вместе с ним входило какое-то странное успокоение, перед глазами поплыло…

И вдруг — дверной звонок. Лена побежала в прихожую, уверенная, что сейчас увидит Глеба.

На пороге стоял Скворцов-Шанявский.

— Ой! — воскликнула она, запахивая полы халата. — Извините, я уже…

— Это вы меня извините, — смущённо проговорил профессор. — Примете?

— Пожалуйста! — пропустила его в квартиру Ярцева. — Я переоденусь…

— Нет-нет! Не надо… Я, собственно, на пару минут. Что Глеб? — спросил он озабоченно, снимая пальто.

Лена развела руками, мол, все так же.

— Он мне так нужен, — сказал Валерий Платонович, приглаживая обеими руками волосы.

— Я все ещё надеюсь, позвонит, — грустно сказала Лена и спросила: — Ну как, проводили?

— Да-да, — ответил профессор, направляясь за Леной в комнату. — Посадили в вагон. Ваш Эдисон остался. Мне кажется, Орыся сразила его наповал.

— А Эрик где?

— По-моему, уже спит, — улыбнулся профессор. — Понимаете, Леночка, мне показалось, что вам было грустно оставаться одной. Или я ошибаюсь? — Скворцов-Шанявский внимательно посмотрел на неё.

— Спасибо, что вернулись, — смущаясь, но все же выдержав этот взгляд, ответила хозяйка.

Валерий Платонович взял её руку и запечатлел на ней поцелуй.

— Чай, кофе? — предложила Лена.

— Что вы! Обкормили, опоили… Если разрешите, немного музыки?.. Негромко?

— С удовольствием, — поднялась было Ярцева, но профессор опередил её.