Чёрное яйцо (45 рассказиков)

Владимиру Ивановичу было шестьдесят лет, когда его проводили на пенсию. Как только он вышел на пенсию, он сразу же пришёл домой и огляделся. "Господи, и зачем мне мне всё это было надо?" - подумал он. "Жена, автомобиль, аспирантура, должность, дача? Как бы счастливо я жил без всего этого. Просто, мудро, красиво, естественно. И здоровье бы сохранил. А то рвался всю жизнь неизвестно для чего". И он заплакал. И ему страстно захотелось, чтобы ему снова было семнадцать лет. Когда он в первый и последний раз в жизни был счастлив, но не догадывался об этом. Единственное, чего он боялся, что тогда ему снова захотелось бы поступить в авиационный институт. И тогда всё началось бы сначала. А ему всё это ужасно надоело. Поэтому он сел и начал мечтать. Он мечтал о том, что у него, несмотря на слабое здоровье, в отличие от всех знакомых, никогда не будет ни рака, ни инфаркта, ни камней в печени. И что он умрёт быстрой и лёгкой смертью. Он верил, что именно так и произойдёт. Ведь до сих пор ему везло - пока что все его желания сбывались. Недаром же его всю жизнь называли счастливчиком!

День как день.

Утром Симония проснулся с ощущением того, что всё ему надоело до чёрта. К сожалению, была среда и надо было идти на работу. Как вчера, как позавчера, как в прошлом месяце, в прошлом году и как вообще вот уже пятнадцать лет подряд. До пенсии далеко и до отпуска - тоже.

У подземного перехода какая-то старушка с узлами безуспешно пыталась перейти улицу. Приезжая, конечно, не догадывается, что переход - под землёй. Все вокруг хороши, нечего сказать: полно народа, но никто и не думает помочь - переход показать, узлы поднять. А ведь многие идут вразвалочку, никуда, бездельники, не торопятся. Если бы Симония не спешил на работу, он бы ей помог. Обязательно. И переход показал, и на ту сторону отвёл. Только вот опаздывать никак нельзя. Времени впритык. Вчера на пятнадцать минут опоздал. Позавчера на десять. И так начальник уже косится.

В институте всё было как обычно. Захаров сразу же взял полтинник до получки. Бывают же такие люди! И зарплата у него не меньше, и детей нет, а вечно до получки дожить не может. И не дать неудобно. Тогда больше никогда растворимого кофе не достанет.

Татьяна, как всегда, пошла примерять кофточку, которую ей кто-то предложил. Хоть бы однажды увидеть её за работой! Зато никогда не опаздывает. Но толку от неё на работе никакого. Если сама этого не понимет, то хоть сказал бы ей кто-нибудь, что-ли. Как будто глаза у всех повылазили. Никому и дела нет. Конечно, Симония сказал бы и сам. Обязательно. Да только обидится она. Тут-то от неё какой-нибудь гадости и жди. Смоется, напимер, Симония с работы пораньше, а жена как раз в отдел и позвонит. Тут-то Татьяна и "забудет", что Симония "на совещание ушёл". Баба она злопамятная, с женой тогда век не разберёшься. Поедом съест. Лучше уж не надо...

Сегодня не смоешься. И начальство на месте, и заседание отдела в три часа. Симонии выступать придётся. Не хочется, а придётся. Не любит он душой кривить, как другие, вот в чём дело! Другому белое чёрным назвать раз плюнуть. А он не такой. Ему неприятно. Дёрнул чёрт директора именно ему эту работу навязать! И работа, как назло, паршивая. А директор намекнул, что от института положительный отзыв требуется. Придётся расхваливать, говорить, что и на докторскую тянет.

Если бы речь о чём другом шла, Симония просто отказался бы. Ни за что душой не покривил бы. Но ведь у него самого защита на носу. Да и сам директор просил! А от него зависит всё: премии, отпуска, годовой план, спокойная жизнь, командировки, публикации, отгулы и работа на овощной базе. Значит, этот отзыв - почти что вопрос жизни и смерти. И выбора нет. Ведь Симония не самоубийца. Но лучше бы всё-таки Синицыну дали. Ему, что ругать, что хвалить - без разницы. Что надо, то и сделает. Тем более, что у самого никакого научного уровня нет. И совести, кстати, тоже. Так, жулик от науки.

Такие, впрочем, неплохо устраиваются. Синицын, например,на троих четырёхкомнатную квартиру в кооперативе отхватил. Ему, конечно, не до науки. Сколько лет уже квартирными махинациями занимается, из правления не вылезает. Ни одной научной публикации нет. Если бы в институте народ попринципиальнее был, никто бы с ним даже и разговаривать не стал. Просто удивительно, до чего здесь публика беспардонная. Каждый только о своих делишках и думает. А на науку всем наплевать. Трудно с такими работать. Белой вороной себя чувствуешь. Потому что совсем другой. Да ничего не поделаешь, никуда не денешься. С волками жить - по-волчьи выть.

Когда-нибудь Симония доставит себе удовольствие. Обязательно. После защиты, напрмер. Скажет Синицыну всё, что о нём думает. Но пока, к сожалению, придётся его в ресторан пригласить. Может быть, у него в кооперативе какая-нибудь трёхкомнатная освободится... Для себя Симнония и хлопотать бы не стал. Да ведь он не один. У него жена, дочь. О них приходится думать. А если только о себе - это уже эгоизм называется.