Чёрное лето

«Наш последний шанс к выживанию, это взять власть в свои руки и сместить тирана! Вы все меня знаете! Я честный человек! Служил во имя народа и никогда не взял ни чего чужого! А что я получил взамен? Избиение и заключение в карцере? Вот такое правосудие у нашего генерала! Он призывает вас умирать, ради чего? Ради победы? Ради чьей победы? Ради его собственно! Он милитарист до мозга и костей и не способен на диалог! Моё лицо тому свидетель! Сейчас мы стоим на пороге выбора! Смиренно сложить лапки и ждать своей участи или самим стать хозяевами своей судьбы!»

Пылкая речь, толпа одобрительно кивала гривами, отдельные индивиды из разных краёв людской массы выкрикивали подбадривающие вопли. Толпа потихоньку заводилась, так, чего доброго, и до бунта дело дойдет.

Девчонки пошли работать, а я на минутку заскочил к генералу отчитаться о проделанной работе и узнать, что происходило ночью. Войдя в управу, встретил десяток бойцов в полной выкладке. Калашниковы, бронежилеты, каски, гранаты со слезоточивым газом.

Генерал сидел за столом и смотрел на карту.

— Максим, заходи. Присаживайся.

— Да я на пару минут буквально. Потребность с линий фронта собрал, всё что было, возможно выдал, что невозможно, думаем, как добыть и выдать. Захар вчера набрал более четырех сотен добровольцев. При этом не обошел даже половины беженцев. Людской ресурс еще есть.

— Это хорошо. А расскажи мне, что за танк ты там производишь?

В сердце ёкнуло.

— Наши БТРы пожгли из-за отсутствия герметичности, вот из подручных средств собираю свой собственный БТР, усовершенствованный, куда никакой бензин не прольется.

— Но и огонь из него тогда вести не получится, если он герметичный?

— Получится, там бойницы будут. Хотя они там и не особо нужны. За танком можно прятаться и пехоту в атаку вести, все целы останутся.

— Хорошая идея. Как с этим закончите, беритесь за следующий, нам еще таких пару штук ох как пригодятся.

— Пётр Евгеньевич, зря вы полит заключенных отпустили. На площади вон митинг несанкционированный устроили. Может людей немного к управе подтянуть? Или этих горластых закрыть обратно?

— Максим, люди, когда напуганы, способны на жуткие вещи. А как ты знаешь страх он чувствуется. Если я сюда народ сгоню меня защищать, то начнутся столкновения, так как почувствуют мою слабость. И даже если я пригоню много людей и протестующие не смогут ни чего сделать. То всё равно пострадает куча народа и с нашей, и с их стороны. А у нас враг другой, не мирные люди, которые и так боятся за себя и свои семьи. Нам нужно просто как можно скорее завершить войну с криминалитетом и всё напряжение схлынет. Понимаешь?

На улице послышались выстрелы.

— Так, Максим, я на выход, кто-то должен успокоить толпу.

На лестнице стояли ранее встреченные мной бойцы и просили всех удалиться восвояси, а не то выстрелы в воздух, перестанут быть таковыми.

— Ребята, отойдите, я разберусь. Граждане, что за столпотворение? Что случилось?

Из толпы послышались оскорбления и нечленораздельные выкрики. Сзади кто-то запустил бутылку, которая разбилась у ног генерала. Людское море колыхнулось вперед. Ступенька, вторая, третья. Генерал пытался, правда пытался остановить толпу. Но как говорится эффективнее любого слова, пуля, что бьет в цель. Один из бойцов зажал курок и плотной очередью резанул слева на право. Толпа остановилась и затихла на секунду. Десяток человек повалился на ступени держась за отсушенные резиновыми пулями части тела и истошно орали. С двадцати метров получить резиной, это тебе не из рябинострела схлопотать. Секундное замешательство прервал крик из задних рядов «Бей фашистов!», толпа сделала неуверенное движение вперед, но к обстрелу подключился еще один солдатик, вторая плотная очередь поверх голов, заставила толпу спасаться бегством. В спины толпе полетели гранаты с черемухой. Замешкавшихся протестантов, толпа сминала и перемалывала под ногами.

— Дураки, нахрена вы стреляли?

— Но мы же охраняли вас.

— Охранники хреновы… Спасибо что спасли. Теперь толпа будет уверена в том, что мы фашисты. Ох молодцы… Окажите помощь пострадавшим, если нужно, вызовите медиков.

Генерал, чертыхаясь отправился обратно в кабинет. А на площади Ленина остались лежать двенадцать человек которых перемолола толпа и десяток, оживающих после болевого шока. Помощь схлопотавшим резину не требовалась, потирая отбитые места они неловко поднимались и ковыляли подальше от управы. Времени до того, как всё выйдет из-под контроля и город утонет в крови, оставалось еще меньше. Нужно торопиться.

Я заехал к Сане, нужен был противогаз. Саня выматерился, говорит, что я становлюсь уже как Захар с вечными попрошайничествами, но противогазы выдал, целую сумку, хотя я просил всего один. Сказал: «Пусть про запас будут, а то завтра же опять приедешь с просьбой еще выдать».. После чего я поехал в Управление Росреестра по Воронежской области.