Чёрное Солнце Таши Лунпо

Вайгерт встал и подошел к окну. Копье судьбы... Мог ли простой предмет изменить историю? Мог ли он быть действительно судьбой? Не в этом мире. Но Агарти и Шамбала происходили из другого мира. Была ли у копья там власть? Но если да, тогда его силы через Агарти и Шамбалу действовали в его, Вайгерта, мире. Однако не достаточно ли было уже даже того, если несколько сумасшедших верили в это, кроме того, если эти сумасшедшие располагали, очевидно, значительным влиянием? Да и были ли они вообще сумасшедшими? Или они делали, по меньшей мере, в принципе, только те же вещи, которые делал также и любой другой верующий? Была ли власть у появлений Марии в Лурде, к при-меру? Или у Каабы с черным куском метеорита в Мекке? Или же они получали свою власть только благодаря людям, которые в них верили? Но, вероятно, за ними тоже стояла какая-то правда, которая была могущественнее, чем все другое. Почему бы тогда и не за копьем?

Вайгерт посмотрел из окна. В пяти этажах под ним, мимо отеля, текло римское ночное движение. Облака, которые принесли моросящий дождь, исчезли. Теперь небо было ясным. Несмотря на освещенность, которая исходила из города, можно было узнавать звезды, по меньшей мере, самые яркие среди них. И между ними, владея небом, висел круглый, грязно-желтый диск полнолуния.

Полнолуние. Миллионы лет оно снова и снова наступало с точностью, которой были очарованы люди с их появления на земле. Как и Солнцем.

Полнолуние... Мартен... Вевельсбург... Валгалла! Не эту ли связь он искал? Что рассказывал Мартен? Каждые несколько лет, когда зимнее солнцестояние сов-падало с полнолунием, лунный свет падал точно через отверстие в стене в тот подвал, который служил когда-то СС культовым помещением. И завтра – Вайгерт посмотрел на часы – нет, уже сегодня, было зимнее солнцестояние.

Агарти... Штайнер... Копье... Вевельсбург. Событие, о котором говорил Штайнер, должно было происходить там! Перед лицом копья! И с людьми Агарти! Вот оно. И только там можно было бы задержать историю.

Внезапно Вайгерт повернулся.

- Нет, Петер. Мы все же можем кое-что сделать. Мы едем в Вевельсбург!

Филлигер понял быстро.

- Ты думаешь, Агарти привезет копье туда?

- Я предполагаю. Мартен рассказал мне, что в этот подвал, ты уже знаешь, каждые несколько лет при полнолунии через отверстие падает лунный свет. И в этом помещении СС якобы проводил какие-то ритуалы.

Филлигер свистнул сквозь зубы.

- Конечно! Штайнер тоже рассказал тебе, что его посвящали в Вевельсбурге! И на компакт-дисках Мартена это тоже отмечено. Вот что могло бы быть этим.

Он сделал короткую паузу, посмотрел на пол, потом опять на Вайгерта.

- Мы не можем оживить Клаудию. Но мы можем, по крайней мере, выполнить наш долг. В этом мы обязаны ей. Поедем.

- Ты все получил от Лучентини?

- Да. Два пистолета и фальшивые документы. Сегодня я арендовал на мой фальшивый паспорт машину. Она стоит внизу. Ты должен только привести свою внешность в соответствие с фотографией в твоем паспорте. Потому что после событий на Пьяцца Навона твою рожу наверняка уже давно отправили всем легавым Европы.

- Мы должны сделать еще кое-что. Никто не знает, что ожидает нас в Вевельсбурге. Может быть, совсем ничего. Может быть, Агарти. Может быть, большой отряд агентов секретной службы ООН. Как бы то ни было. Мы должны принять меры предосторожности, чтобы все, что мы узнали за последние недели, сохранилось, если с нами что-то случится.

И как ты это устроишь? Оба компакт-диска со списком спящих лежат в банковском сейфе. Ключ от него у меня. Но все остальное?

- Хилльгрубер.

- Ты хочешь рассказать все твоему шефу отдела?

- Я запишу все и пришлю ему. Есть ли у тебя еще распечатка списка с дисков?

- Да. Я как раз хотел разорвать его на мелкие кусочки и смыть в унитаз, как мы договаривались об этом. И что ты собираешься с ним сделать?

- Мы пошлем Хилльгруберу и список тоже.

- Ты действительно веришь, что можно доверять ему?

- Я надеюсь на это. Времени мало. Что другое нам еще остается?

- Тогда начинай прямо сейчас. Я пока попытаюсь немного поспать. Если я вообще смогу спать теперь…

Вайгерт сел за стол и начал писать. Сначала личное письмо Хилльгруберу. По-том он описал на бумаге еще раз во всех подробностях события последних недель. Когда он дошел до смерти Клаудии, ему пришлось бороться со слезами. С трудом он дописал последние строки. Затем он взял исписанные страницы и вместе с распечаткой списка спящих поместил их в большой конверт. Теперь две дюжины листков бумаги были единственной подстраховкой против кажущегося всемогущим врага.

Рим, 20 декабря

- Как это могло случиться, Томас?

Киплинг был настолько взволнован, что его голос срывался. Пот на лбу выглядел еще обильнее, чем обычно. И не было никакого носового платка, чтобы вы-тереть его.

- Это была просто неудача, в комбинации с секретным агентом, любителем по-стрелять.