Чёрное в белом

— Зачем? — прохрипела я, едва сумев выдавить это сквозь его крепкую как клещи хватку. — Зачем?

— Gaos, — произнёс Йен, уставившись на меня с абсолютным презрением. — Для тебя это действительно не притворство, Мири? Ты, бл*дь, действительно понятия не имеешь, не так ли?

Когда я не ответила, хватая ртом воздух и царапая его руки на своём горле, он встряхнул меня, достаточно сильно, чтобы клацнули зубы. Моё горло горело. Каждая струйка кислорода, которую удавалось вдохнуть, казалась недостаточной, вовсе недостаточной.

Я резко ударила его локтями и ногой, но он снова шарахнул меня головой о стену. Меня испугало то, как близко в этот раз я подошла к потере сознания.

Когда я вновь смогла видеть, Йен крепче сдавил моё горло, стискивая трахеи.

Я увидела перед глазами пятна, вновь едва не теряя сознание.

«Он играет со мной, — осознала я. — Подводит меня к грани смерти и обратно, просто чтобы повеселиться. Он умышленно продлевает это».

Когда я в следующий раз вновь смогла видеть, он придавил мои руки грудью.

Его лицо находилось близко. Я видела, как его голубые глаза изучают меня, пытливо пустые, наблюдают за мной, как будто я какое-то животное. Меня вновь озарило, что он развлекает себя, наблюдая, как моё сознание меркнет и вновь возвращается.

«Блэк! — закричала я в своём сознании. — БЛЭК! ПОМОГИ МНЕ! ПОМОГИ МНЕ!»

— Были моменты, когда я сомневался, — сказал Йен, все ещё наблюдая за моими глазами. Слабая нотка отвращения вернулась в его голос. — Несколько раз я честно думал, что ты ведёшь какую-то двойную игру со мной, Мириам. Я думал, что ты не можешь быть такой глупой, как притворялась. Что ты не можешь верить во все эти случайности, которые продолжали «происходить» вокруг тебя. Что в глубине души ты знаешь — это нечто большее.

Подумав о смерти родителей, сестры, я подавила боль, возникшую в груди.

Зои. Зои, у которой был самый лучший смех, как будто он исходил из самого её нутра, бурля наружу, потому что она не могла его остановить.

Слезы покатились по моему лицу, когда я посмотрела в эти мёртвые глаза.

«БЛЭК! ОН МЕНЯ УБЬЕТ! ПОМОГИ МНЕ! ПОЖАЛУЙСТА!»

Йен улыбнулся, и я отшатнулась.

— Я решил, что ты должна была уже понять, — злость просочилась обратно в его голос. — Особенно когда Блэк начал вынюхивать вокруг тебя… но ты действительно не знала, не так ли? Ты действительно, бл*дь, настолько тупая, какой ты притворялась.

Он крепче сжал моё горло, когда я не ответила.

Утрата кислорода заставила меня запаниковать. В этот раз чисто животная реакция — выживание. Моё тело забилось, отчаянно извиваясь, но я не могла вырваться из его рук.

Йен опять ослабил пальцы, когда я находилась на грани потери сознания.

Когда я втянула полвздоха, всхлипнув и приходя в себя, он снова крепче стиснул меня, вынуждая застонать. Он улыбнулся ещё шире.

— Ты действительно понятия не имеешь, что ты такое, даже сейчас… не так ли, милая? Ни малейшего понятия, — он покачал головой, издавая тот странный щелкающий звук, который я несколько раз слышала от Блэка. — Ты ещё тупее, чем эти грёбаные черви. Хотя, возможно, это благословение, что ты не знала… благословение для тебя, имею в виду, — его голос вновь сделался интимным, почти соблазнительным, когда он заговорил мне на ухо.

— Если бы ты знала, — промурлыкал Йен. — Ты бы, скорее всего, убила себя, Мири. Я знаю, я бы на твоём месте себя убил, — его голос стал твёрдым как металл. — Ты не представляешь, как ненавистно мне было касаться тебя всеми этими ночами, зная, что ты такое. Притворяться, что само твоё существование не вызывает у меня тошноту…

Откинув голову назад, Йен посмотрел на меня, как будто ожидая моей реакции.

Затем его взгляд снова изменился, наполняясь чем-то вроде злобы.

— Я покалечил себя для тебя, — его голос сделался холодным, обвиняющим. — Я позволил им обрезать себя для этого. Ради дела. Я ослабил себя. Мне придётся очищать себя веками, чтобы убрать вонь из моего света. Чтобы сделать себя вновь достойным высшего резонанса с Предками…

Все ещё придавливая меня рукой к стене, Йен пальцами той же руки потянулся к лицу, выуживая из глаз контактные линзы — одну, потом вторую.

Когда он потом поднял взгляд, на меня смотрели те почти белые радужки, которые я помнила с прошлой ночи. При виде холодности этого нечеловеческого взгляда во мне вновь расцвёл страх.

«БЛЭК! ПОМОГИ МНЕ! ПОЖАЛУЙСТА! ПОЗВОНИ НИКУ! ПОЗВОНИ НИКУ!»

— Никто не придёт за тобой, Мириам, — сказал Йен, крепче стискивая моё горло обеими руками. — Никто не придёт.

Осознав, что он меня слышит, и закрыв свой разум щитами, я попыталась думать сквозь его слова.

Затем я попыталась подумать о них. Не столько о самих словах, сколько о том, что они для меня значили. Я просканировала их, пытаясь решить, могло ли что-то из этого помочь мне, могу ли я чем-то воспользоваться.