Чёрное в белом

Это была фотография, которую они нашли среди вещей Йена — фотография меня, танцующей на Оушен-Бич немного ниже Клифф Хауса, когда мне было восемь лет. На снимке я находилась в той же позе, что и мёртвые девушки — мои руки подняты в грациозной балетной «петле» над головой, ноги одинаково подогнулись, когда я подпрыгнула в воздух. Моя голова запрокинулась назад от смеха. Я не помнила этой фотографии. Я понятия не имела, как её достал Йен.

Почему-то стало только хуже от того, какой счастливой я там выглядела.

По правде говоря, взгляд на это фото вызвал тошноту и ужасное чувство вины.

Блэк тоже во всем этом участвовал, сказал мне Ник.

Имея в виду обыск квартиры Йена.

Я узнала, что Блэк участвовал во многом, как только Энджел и Ник начали беседовать со мной, пока я терпела тыканье, забор соскобов и щипание пинцетами в стерильной комнате криминалистов. Это Блэк нашёл потайную комнату Йену, встроенную в утёс под его спальней. Блэк обнаружил вход в дальнем конце гардеробной Йена, где за потайной панелью находилась лестница, прямо как в шпионском фильме — или фильме о серийных убийцах-психопатах. Эта лестница вела в подземную комнату.

Очевидно, большинство улик против Йена было найдено там.

Фото меня, танцующей на пляже, тоже нашли там.

Забавно, что Йен всегда шутил о «бункере», который для него построили под землёй. Я ему никогда не верила, потому что он всегда вёл себя так, будто это все — большая шутка. Он дразнил меня тем, что не может показать мне его из-за «государственных секретов» и потом ему придётся меня убить… так что я никогда не воспринимала его заявление всерьёз. Но комната существовала, хоть её и с натяжкой можно было назвать «бункером».

Очевидно, секретное убежище Йена, по словам Ника, напоминало больше комнату для трофеев, сбора бомб и жутких религиозных артефактов.

Ник, конечно же, не желал участия Блэка во всем этом.

Судя по тому, что сказала мне Энджел, у Ника не очень-то имелся выбор.

Блэк уже был там — у Йена — когда люди Ника приехали обыскивать дом. Поскольку это Блэк позвонил Нику и предупредил, что я в опасности, Ник почувствовал себя обязанным не арестовывать Блэка на месте, когда застал его в доме Йена.

Когда его стали допрашивать, почему он там находится, Блэк сказал Нику, что дверь была открыта. Он заявил, что просто вошёл внутрь в поисках Йена, что он просто хотел поговорить с Йеном по той же причине, по которой он звонил Нику — убедиться в моей безопасности. Он также заявил, что беспокоился о самом Йене, когда увидел распахнутую входную дверь.

Ник не поверил истории Блэка, конечно же.

Если уж на то пошло, я тоже не верила.

Но Ник его не арестовал и даже не вышвырнул. Энджел сказала, что Ник чувствовал — у него нет другого выбора, кроме как притвориться, что верит ему. Очевидно, Блэк позвонил Нику вскоре после того, как я ушла из его квартиры, сказал Нику сейчас же послать кого-нибудь проверить меня… затем снова позвонив ему и заявив, что он получил от меня просьбу о помощи.

Ник неохотно признался, что чувствовал себя обязанным Блэку.

Конечно, после этого он сразу же сказал мне, что все равно считает Блэка психопатом, пусть даже не связанным со свадебными убийствами.

Предположительный телефонный звонок от меня было относительно легко объяснить, хотя я гадала, заметил ли Ник, что у меня не было при себе телефона, когда он меня нашёл. Как Блэк объяснил, что он нашёл ту секретную комнату в жилище Йена — немного сложнее. Очевидно, он уже находился в логове серийного убийцы Йена, когда Ник и его криминалисты объявились на пороге.

Но честно? Я не спрашивала больше, чем они мне сказали. Я решила, что остальные детали лучше оставить для разговора с большим количеством вина — или множеством стопок — и после того, как я просплю по меньшей мере сорок восемь часов подряд, если не дольше.

Пока я просто старалась об этом не думать.

Я также старалась не думать о том, сколько ночей я провела в спальне, которая располагалась прямо над комнатой Йена для жутких ритуалов и убийств… или о том, как Йен ненавидел каждую секунду нашего совместного времяпровождения.

До меня дошло, что мы с Энджел уже несколько минут сидим молча.

До меня также дошло, что я уставилась в пространство, стискивая перед собой свой кофе, будто это спасательный круг. Другой рукой я сжимала складки темно-синего одеяла, которым меня накрыл кто-то из команды криминалистов. Я посмотрела на Энджел и обнаружила, что она наблюдает за мной; забота, беспокойство и пытливость ясно виднелись в её светло-карих глазах.

— Ты в порядке, док? — мягко спросила она.

Я улыбнулась — ничего не могла с собой поделать. Поднеся кофейный стаканчик к губам, я сделала большой глоток. Затем, подумав над её вопросом, я кивнула.

— Да, на самом деле, — сказала я с некоторым удивлением в голосе. — Более или менее.

— Более или менее?

Когда я подняла взгляд, Энджел выглядела скептично настроенной.

Понаблюдав за мной ещё несколько секунд, она лишь кивнула, и мне почему-то показалось, что я её каким-то образом заверила. Опершись локтями на стол, она протяжно выдохнула.