Чёрному, с любовью (ЛП)

— Вампирский яд действительно убивает видящих, — сказал Блэк, выдыхая и проводя пальцами по своим волосам. — Среди тех видящих, которым дали неразбавленную дозу, необходимую для превращения человека в вампира, наблюдалась практически стопроцентная смертность. Мне чертовски повезло, что они не убили меня в тех лабораториях.

Голос Блэка сделался жёстче, подбородок напрягся.

— …И нет, я не настолько уверен насчёт Мири. У нас нет контрольной группы для Мири, так что я понятия не имею, почему Брик так уверен, что может её обратить. Возможно, у него есть какие-то экстрасенсорные способы определения этого, как и с людьми… но я сомневаюсь. От Чарльза у меня сложилось впечатление, что вампиры не знали, что не могут обращать видящих, пока не убили нескольких в попытках. Какой бы «экстрасенсорикой» они там ни определяли, каких людей можно обращать, похоже, это не работает на видящих.

Блэк посмотрел на меня.

На мгновение я заметила, как он обеспокоенно нахмурил лоб.

Я послала ему импульс тепла и увидела, что его лицо расслабилось, но лишь отчасти.

— Согласно лабораториям, — продолжил он, вернувшись к тому ровному выражению и переключив внимание на остальных. — Люди, которые не отреагировали на яд желаемым образом, не всегда умирают. Довольно многие тяжело заболевали, но потом выживали. Некоторые получили повреждение мозга… но большинство повреждений мозга наблюдалось тогда, когда они пытались сделать обращённых вампиров обратно людьми.

Выдохнув, он сделал очередной неопределённый, но в то же время выразительный жест рукой.

— Тестовая группа из несовместимых людей показала примерно 60 % выживаемости, когда учёные, проводившие исследования, ввели им яд. Однако исследования доказывают, что это преимущественно лабораторный феномен. Обычно «в диких условиях» это не проблема, как они утверждают, потому что вампиры обычно не пытаются обратить таких людей. Они уже знают, что те не подходят. Это всплыло только тогда, когда они отделили яд от вампиров и испытали на тестовых человеческих субъектах.

С другой стороны стола во второй раз донёсся голос Энджел.

В этот раз её тон был значительно суровее.

— А Ник? — резко спросила она. — Он был в категории со знаком плюс? Или минус?

Блэк нахмурился.

Он взглянул на меня, затем прямо посмотрел на Энджел.

Я невольно заметила, что Джем тоже пристально наблюдал за Блэком, ожидая его ответа.

— Ник был в категории со знаком минус, — прямо сказал он. — Ник не мог обратиться. Он был несовместим со всеми четырьмя генетическими штаммами, которые выделила лаборатория.

За длинным столом прокатились тихие перешёптывания.

Энджел хмуро смотрела на него. Она ничего не сказала.

Джем тоже промолчал, и через несколько секунд шёпот тоже стих.

— Ник знал, что он несовместим, — добавил Блэк, когда никто больше не нарушил молчания. — До этого обсуждения он был единственным гражданским человеком, который знал о необходимости совпадения разных генетических типов людей и вампиров. Полковник предпочёл ввести его в курс дела, отчасти из-за его военного прошлого и доступа к секретной информации, который он возобновил через меня, когда присоединился к моей компании. Однако даже в армии только полковник и ещё немного лиц знали об этом.

Взгляд Блэка вернулся к Энджел, его голос сделался мрачным.

— Но Ник знал, что его нельзя сделать вампиром. Он знал о разных «типах» людей. Он знал бы, что он не кандидат на обращение.

Нахмурившись в ответ на молчание, вызванное его словами, Блэк как будто хотел сказать что-то ещё, когда Джем заговорил на другом конце комнаты.

— А те другие методы размножения? — сказал он. — Откуда нам знать, что Ник не пригоден для них?

Блэк повернулся, посмотрев Джему в глаза.

Затем, взглянув на меня, он снова выдохнул, и следующие его слова напоминали извинение.

— Слушай, я понимаю, как заманчива эта мысль, — сказал он. — Я понимаю. Мы знаем, что есть шанс сделать вампира обратно человеком, так что вера в то, что Ника обратили — это проблеск надежды. Но у нас на руках месяцы исследований из лагеря Чарльза и из тех лабораторий в Луизиане. Наши техники ещё не нашли ни единого ныне существующего вампира, который не попадал бы под эти генетические парадигмы… а они в данный момент взяли образцы буквально у тысяч вампиров. Большинство из них не было создано в лабораториях под тем складом в Луизиане. Большинство из них было создано в естественных условиях.

Позволив его словам повиснуть в воздухе, Блэк сделал очередной грациозный жест рукой.

— Превращение в вампира всё равно нельзя назвать счастливым исходом для Ника, — добавил он всё ещё с извиняющейся ноткой в голосе. — На случай, если ты не услышал эту часть, то большая часть вампиров, превращённых в людей, оказались в состоянии овоща. Поначалу я думал, что они ментально не справлялись с превращением, потому что так долго пробыли вампирами. Это определённо казалось правдой для жены Брика, Лилы.

Блэк бросил на меня ещё один беглый взгляд, затем стиснул зубы, посмотрев на остальную группу.