Чёрные сердца

Эйко не успела ещё придумать какой-нибудь язвительный ответ на это, когда Айзек приблизился вплотную, подперев её к перилам балкона всем телом. Она издала лишь удивлённый вздох, и попыталась ускользнуть, однако он крепко сжал её предплечье и приблизился к шее.

Медленно и глубоко вдохнув аромат эфирных масел, всё ещё источаемый её кожей после душа, Айзек тихо произнёс, прикрыв глаза:

— Ты насытилась, благоухаешь, словно юное вино. Теперь настало и моё время насытиться тобой.

В тот момент трудно было сказать, могла ли она сопротивляться, хотела ли сопротивляться. Но это и не имело значения, ведь демон ясно давал понять, что от неё всё равно уже ничего не зависело. Он возжелал её прямо здесь, прямо сейчас, посреди этой великолепной панорамы. Это дикое, необузданное желание вырывалось из него настолько, что её согласия, или несогласия, не требовалось. Как от вина никто не ждёт согласия, когда его с жадностью поглощает охваченное жаждой тело.

Развернув Эклипсо спиной к себе, Айзек вошёл в неё грубо, стремительно, глубоко. Вздох, вырвавшийся из неё, слился со звоном чаши, ударившейся о каменный пол. Одна часть её все ещё пыталась слабо сопротивляться, возмущаясь этому безумию. Но вторая её часть уже выгнула спину в экстазе и крепко схватила перила ладонями, прикусив нижнюю губу, и наслаждаясь неизбежным.

Да, панорама была поистине великолепна.

* * *

Позже, когда они вместе приняли душ, Эклипсо нанесла эфирные масла на тело Айзека, пошутив, что теперь он тоже как «юное вино», на что он лишь хмыкнул, однако его глаза выдавали смех внутри него.

Они придвинули столик с едой к бассейну, и разместились в нём.

— Как в старые добрые времена, а? — сказал Айзек, поглаживая её колено.

— Угу, — с улыбкой, невнятно промурлыкала Эклипсо, развалившись на его груди, словно в кресле.

Как в старые добрые времена, в ту ночь в отеле, когда два незнакомца подарили друг другу частичку самих себя. Только в этот раз никто из них не играл какую-то роль, никто не представал лишь сосудом для друго образа. В этот раз они оба были самими собой, и наслаждались именно друг другом, а не какими-то образами.

Впрочем, в том бассейне на самом деле их было не совсем «двое», а «трое», и Айзек до сих пор понятия не имел, что на самом деле взаимодействовал с двумя отдельными личностями. Хотя, обе эти личности мурлыкали одинаково искренне под его ладонями.

— Что произошло в иллюзорном мире? — произнёс Айзек. — У тебя есть предположения на этот счёт?

— Это было какое-то сумасшествие, — ответила Эклипсо.

— Да, — кивнул демон. — Нам едва удалось выбраться.

— Кстати, — Эклипсо извернулась и посмотрела ему в глаза. — Как тебе пришла в голову идея насчёт «вдоха»?

— Неплохо сработало, да? — ответил он. — Это была импровизация. В моём сознании вспыхнул образ озера. Оно было такое тихое, такое спокойное. Озеро посреди скал, на поверхности которых играли отражения его вод.

Эйко была удивлена, услышав упоминание своего внутреннего озера из чужих уст, однако молча продолжила слушать.

— Я увидел тебя, опускающуюся ко дну. Водоросли касались твоего тела, убаюкивая. Ты улыбалась. Ты хотела тонуть, хотела остаться там навсегда. В той тишине, — Айзек пригубил вина, смочив пересохшее горло. — И тогда мне пришла в голову идея, что тебе нужен воздух, что тебе нужно вынырнуть. В общем-то, моё сознание тоже было словно в тумане, словно распадалось на части. И эта идея с «глотком воздуха», видимо, была последней попыткой разума зацепиться хоть за что-нибудь.

— Я рада, что это сработало, — наконец произнесла Эйко.

Айзек лишь улыбнулся:

— Лайма бы сейчас, жаль у них нет лайма.

— Кто такая Немезида? — выпалила Эйко, возмутив Эклипсо.

— Долгая история, — не выражая никаких эмоций, ответил Айзек. — И… слишком личная.

— Ясно, — тихо сказала Эклипсо, не позволяя Эйко настаивать и портить момент.

Они затихли, и некоторое время в пространстве слышалось лишь журчание воды.

— Кто ты такая, Эйко? — нарушил молчание Айзек.

— Долгая история, — ответила Эйко, всё ещё, совсем по детски, обижаясь за его прошлое нежелание отвечать на её вопрос. — Я хотела бы однажды рассказать тебе, — второпях добавила Эклипсо, желая немного сгладить ответ сестры.

— Доверие — странная штука, — Айзек вдохнул ароматный воздух. — Обоюдоострое лезвие ножа. Оружие, которое ты протягиваешь своему собеседнику, рукоятью к нему. И никогда не знаешь, как он использует его в дальнейшем, когда ваши взаимоотношения изменятся.

— Возможно, что никак не использует, — ответила Эклипсо.

— Вполне возможно, — произнёс Айзек. — Но проверять это на практике никто не хочет. Никто не хочет рисковать, раскрываться, ожидая подвоха. Или боясь осуждения.

Они вновь молчали, чувствуя прикосновение кожи друг друга.

— Эклипсо, — вдруг выпалила Эклипсо. — На самом деле меня зовут, Эклипсо. Вернее… не только Эйко, но и Эклипсо… Как-то так, в общем.

— Эклипсо значит, — протянул Айзек, улыбнувшись. — Красивое имя. Что же, рад познакомиться с тобой, Эклипсо.

— И что, ты совсем не хочешь знать подробностей? — воскликнула Эйко.