Чёрный город

Рано утром Саадат пригласила к себе весь стачечный комитет. Поплакала, объяснила, как и для чего у нее похитили малютку (только имен не назвала, ни к чему это), пообещала выполнить все условия, если вышки заработают сегодня же. Стороны расстались, очень довольные друг другом.

Итак, первая задача выполнена. Банкротства не будет.

Вторую тоже можно считать гарантированной. Свободный доступ к перерабатывающим мощностям Арташесова означал, что вся валидбековская нефть превратится в драгоценный керосин, потечет по трубам в Батум, а оттуда поплывет в Новороссийск, Одессу, Константинополь, Ливорно, Марсель. Встречным потоком хлынут денежные переводы. Только бы забастовка продолжалась подольше!

Покончив с заботами срочными, обязательными, Валидбекова взялась за дела приятные и тоже непустяковые.

Всякий хороший предприниматель знает: хочешь, чтобы тебе охотно помогали, – умей быть благодарным.

В чем, в чем, а в науке одаривать и отдариваться Саадат знала толк. Единого рецепта здесь не существует. Люди разные, к каждому нужен свой подход. Правильно наградишь – обретешь верного союзника.

Проще всего было с Зафаром. Ему Саадат дала пачку сотенных. Евнух улыбнулся (это случалось с ним только при виде денег), поклонился, спрятал кредитки за пазуху. Легко и славно иметь дело с человеком, который больше всего на свете любит наличные. За свою службу перс получал хорошее жалованье плюс отдельную сумму на повседневные расходы, а перед каждым любовником – на экстраординарные. По меньшей мере половину уворовывал (в таких вещах Саадат отлично разбиралась), но не жалко. Такому ценному помощнику можно простить маленькие слабости: алчность и скупость. Зафар подолгу носил одну и ту же одежду – пока вконец не изорвется, питался скудно, зимой натапливал дом только для Саадат. Но можно ли осуждать бедного кастрата за то, что вся нерастраченная страсть у него расходуется на стяжательство? Главное, что он был очень, очень полезен и служил самоотверженно. А еще Зафар был единственным человеком на свете, кто знал Саадат до самого донышка и принимал ее такой, какая есть. Когда рядом имеется кто-то, перед кем можно не притворяться, ничего из себя не изображать – это большая удача.

Вот от Черного Гасыма денежной благодарностью было, пожалуй, не отделаться. Это настоящий гочи, из лучших. Такие презирают деньги, швыряют их направо и налево, раздают голодранцам. Нужно преподнести вещь, которая придется богатырю по сердцу – будет напоминать о дарительнице. Это знакомство еще пригодится.

Купила кинжал дамаскской стали в серебряных с золотом ножнах, два револьвера с инкрустированными перламутром рукоятками, посередке мелким жемчугом эмблема Черного Гасыма: кружок с точкой посередине. Получилось недорого – три с половиной тысячи (если отдариваться деньгами, пришлось бы дать не меньше десяти), а гочи остался очень доволен. Сказал: «Никогда не встречал женщины вроде тебя, ханум. Надеюсь, больше не встречу». Пожалуй, это следовало счесть комплиментом.

К акту главного благодарения Саадат подготовилась с особенной тщательностью, без спешки. Пригласила Фандорина домой, на ужин. Предварительно выспалась, привела себя в порядок, подготовила уместный антураж.

В углу комнаты сидели на подушках две старухи-приживальщицы, оставшиеся в наследство от покойного мужа. Без них мужчину принимать никак невозможно – скандал. Тетки были дрессированные, безобидные, по-русски ни слова не понимали. Просто сидели себе, кушали мягкую халву, запивали сладким чаем с пряностями.

Ужин был сервирован легкий, из французского ресторана. Изысканные холодные закуски и фрукты, без горячего – чтоб обойтись без прислуги. К тому же по Фандорину было видно, что он не из обжор. Сама Валидбекова после семи вечера никогда не ела – вредно для цвета лица.

Гость выслушал прочувствованную речь о вечной признательности без интереса, но посматривал выжидательно. Мол, слова словами, но вы, сударыня, мне кое-что должны.

Саадат вздохнула. В минуту отчаяния, сгоряча, она пообещала за спасение сына свою лучшую сураханскую вышку, которая дает сто тысяч пудов белой нефти в год. На попятный не пойдешь. Но в Сураханах компании «Валидбеков-нёют» принадлежат две вышки. Вторая довольно хилая, ее не так жалко. Фандорин в подобных вещах не разбирается. Совестно, конечно. Но ведь сто тысяч белой нефти!

– Я обещала вознаградить вас, – сказала Саадат проникновенно. – И сдержу слово. Завтра же переоформлю на ваше имя самую перспективную из моих скважин. Она пока недоразработана, но, по оценке специалистов, там внизу целое море первоклассной нефти. Вся эта нефть будет ваша.

– Помилуйте, – удивился гость. – Зачем мне ваш г-грязенасос? С некоторых пор я нефть видеть не могу.

И передернулся.

«Глупый, – подумала Валидбекова, улыбнувшись от облегчения и нового поворота мыслей. – Притом красивый, мужественный и в правильном возрасте. Все параметры совпадают. Правда, знает мое имя, но случай особенный. Пожалуй, можно сделать исключение…»