Чёрный господарь

— Аптекари с удовольствием покупают, как-то очищают и делают из него мазь.

Пользуясь затишьем я занялся созданием первой сербской дивизии, пока лишь с классной кормёжкой и атлетической подготовкой. Для учебно- подготовительной стрелковки (чтобы привыкали к затворам и патронам) приобрёл и пруссов десять тысяч «дрейзе». У них всё равно начинается перевооружение, так что цены невысокие.

Одна германская армия пока стоит под Парижем, некоторые части давят мятежников в других провинциях, ещё тысяч сто находятся в Эльзасе, остальных постепенно возвращают в Германию. И так ловко, что на границах с Богемией и Моравией скапливаются целые корпуса.

— Австрия заявила протест, — доложил Блазнавац, — считает сиё провокацией.

— Какова численность войск императора?

— По последним данным он не может содержать более 50 тысяч, плюс столько же может организовать, используя резервистов. Старого оружия на всех хватит в арсеналах.

Потеряв Венгрию, австрияки заметно ослабли, да и мобресурс резко сократился.

— Пожалуй мы тоже защитимся от австрийцев. Отправим одну дивизию на северные границы Боснии, вдруг сквозь Славонию решат пройти.

Миливое Петрович удивлённо посмотрел на меня, мол, что за глупость, но возражать не стал. Братских хорватов предупредили, что войска отправлены в оборонительных целях. Надеюсь, что особо протестовать не будут. Не удивлюсь, если они окажутся рады, коли мы их завоюем и избавим от навязанных им хорватов.

К лету ряд провисших вопросов разрешился и очень порадовал в некоторых случаях. Австрияки вовсю тратили средства на предвоенные цели, отправив в Богемию 50-тысячный корпус, хотя никто на них палкой не замахивался. Это оголтелые щелкопёры всей Европы кричали: «Свободу чехам!», а Бисмарк даже посоветовал Францу-Иосифу призадуматься над общественным мнением. От моего корпуса он отказался, а вот денег готов получить.

— Но лишь в том случае, если действительно придётся освобождать богемцев и моравцев. Зато канцлер надеется, что вы с юга атакуете Карниолу и заберёте у Австрии её прибрежный регион.

— С удовольствием это сделаю в случае войны, сил хватит.

— Вот и хорошо! Канцлер не хочет, чтобы у Австрии был свой военно-морской флот.

Франц-Иосиф, на всякий случай, уже отправил на юг 20 тысяч резервистов, узнав что я развернул в тех краях дивизию. Чтобы уравновесить силы, пришлось отправить ещё одну и несколько артиллерийских бригад в те края, благо всё это больше не нужно германцам. Ристич провёл переговоры с хорватами и те дали добро на проход моих войск через их территорию в случае необходимости. Естественно, что за определённую сумму.

— Вольдемар, ты никак опять воевать собрался?

— Ну, что вы, папа, я всего лишь укрепляю северо-восточные границы, чтобы враг не вторгся. Пользуюсь тем, что Англия и Франция молчат, а Османия до сих пор радуется.

— И чему они-то рады, если не секрет?

— Вообще-то я для них великий воин, разгромивший их вековечного врага. Ну и ещё они не хотят, чтобы Австрия имела морской флот.

Я действительно на хорошем счету в Истамбуле и как владелец армии, перекрывшей дорогу европейцам на юг, и как полезный финансист. Заблуждения свойственны всем, даже Порте и её верноподданным.

Навестившие меня Петрушевский и Фадеев действительно изобрели бездымных порох, но не хотели его продавать кому попало.

— Владимир Михайлович, как вы смотрите, если мы построим у вас в Сербии фабрики по его производству?

— Буду только рад, господа, я смогу защитить секреты лучше, чем в России. Там до сих пор есть и чиновники, и офицеры, готовые за деньги, а порой и ради красного словца, выдать тайные сведения на сторону.

— А почему так происходит? — решил уточнить Петрушевский.

— В России, Василий Фомич, их не наказывают строго, максимум отправят в отставку. А у меня за это даже не каторга, а смертная казнь. Даже для иностранцев, если они не имеют дипломатического статуса и всего лишь покупающих наши секреты.

Правда такие случаи редки и были лишь три раза в Романии и один раз в Сербии. И хотя тайны оказались простенькими, но закон есть закон. В результате попытки резко прекратились, хотя послы и полпреды пытались заступиться и взывали к гуманизму и человечности.

Под фабрики я выделил места и финансы, чтобы у предпринимателей не имелось лишних проблем. Отдельную беседу мы провели с Фадеевым, на что Петрушевский нисколько не обиделся.

— Владимир Михайлович, вы предлагали мне в своё время исследовать толуол и попытаться нитрировать его. Со временем я нашёл работы учёного Йозефа Вильбрандта. Оказывается он ещё в 1863 году получил взрывчатый вариант, называется, как вы и предполагали, тринитротолуол.

— Прекрасно, Александр Александрович, и что у вас получилось.

— Всё просто отлично, за последнее время нам удалось добиться и стабильности, и качества. Ещё немного исследований и получится безопасная взрывчатка, которую можно заливать в снаряды и ракетные боеголовки. Даже мины можно делать. Наши детонаторы вполне подходят для неё.