Чёрный как ночь

— Она действительно не знала, — сказал он, обращаясь к Блэку, но все ещё глядя на меня. — И вот как ты решил ей сообщить? Ссыкун ты, и ублюдок. Или ты просто знал, что она тебя на смех поднимет без какого-нибудь свидетеля, способного подтвердить твои слова?

— Что-то вроде того, — сказал Блэк. — Я многозадачен.

— Многозадачен, — фыркнул Лоулесс. — К чему спешка, Блэк? — он пихнул меня в плечо, дразняще улыбаясь. — Тебе так не терпится показать ей свою деформированную палочку? Я помогаю тебе с прелюдией?

— Возможно, — сказал Блэк, все ещё не отводя от меня глаз.

— Вы знаете о Блэке, — сказала я, переводя взгляд между ними. — О том, кто он? О том, кем он себя называет… — я умолкла, вопросительно глядя на Блэка.

— Да, — ответил Блэк за другого мужчину. — Он знает, док. Знают несколько людей. Лоулесс один из них. Это очень короткий список, док.

— Почему? — спросила я, глядя на Блэка.

Блэк приподнял ту же бровь.

— Потому что я ему доверяю?

Я покачала головой.

— Нет. Я имею в виду… почему ты сообщил правительству? Разве это… — я покосилась на Лоулесса. — Не опасно? Для тебя, я имею в виду?

— Я не говорил «правительству», док, — сказал Блэк, и его голос звучал слегка предостерегающе. — Один из моих командиров узнал, что со мной… кое-что… иначе.

— Как? — спросила я.

Блэк пожал плечами.

— Как — это не имеет значения. К счастью, в конце концов, он оказался тем, кому я мог доверять. Он создал тринадцатую, чтобы сохранить данные в тайне. Так что ты права. Тринадцатой не было. Никогда не было.

— Были и… другие? — спросила я, все ещё не уверенная, сколько стоит озвучивать. — В тринадцатой?

— Как ты и я? — уточнил Блэк. И вновь Лоулесс с интересом посмотрел на меня расширившимися глазами. — Нет. Но у противника был, по меньшей мере, один. Русский.

— Тот же парень? Мистер Счастливчик?

Блэк взглянул на Лоулесса, делая рукой жест, который я уже видела раньше, но все ещё не знала, как интерпретировать. Если попробовать угадать, то по-моему это означало «что-то вроде» или «возможно». Когда я взглянула на седоволосого мужчину, теперь уже он переводил взгляд между мной и Блэком, а его рот слегка приоткрылся.

— Ты рассказал ей о Счастливчике Люцифере? — спросил он открыто поражённым голосом. — Иисусе, Блэк. Ты уверен, что это хорошая идея?

Я вздрогнула от полного имени, затем посмотрела на Блэка.

— Счастливчик Люцифер? — спросила я.

Однако Блэк смотрел на Лоулесса, хмурясь.

— Я же тебе сказал. Док входит в круг, — он сделал маленькое круговое движение одной рукой, взглянув на меня. — В очень маленький круг. Не забывай об этом, док. И серьёзно… не говори ни с кем об этом, пока я не дам тебе знак продолжать. Это может плохо обернуться для нас обоих. Очень плохо. Более того, даже не думай об этом, если можешь. После сегодняшнего дня, думаю, мне нужно научить тебя кое-какой ментальной концентрации. Буддистскому дерьму Лоулесса.

— Буддистскому дерьму, — пробормотал Лоулесс. — Мило, Блэк. Уважительно. Не забудь повторить это громко и чётко, когда пойдёшь посещать один из ватов[8]… местные тебя за это полюбят.

— Я уважаю абсолютно все, Лоулесс. Все формы религиозного дерьма.

Лоулесс отмахнулся от него со слегка раздражённым видом, но смотрел он на меня.

— Док? — сказал он, как будто впервые заметив это прозвище. — Вы доктор, мисс Фокс? Или все же доктор Фокс?

— Она мозгоправ. Так что можешь называть её как угодно.

Я наградила Блэка раздражённым взглядом, но он лишь улыбнулся. К несчастью, он обладал действительно милой улыбкой, которая разоружала меня, когда он вёл себя как засранец.

Волна жара ударила по мне прямо перед тем, как нахлынуло его сознание. «Ты выбрала этот момент, чтобы флиртовать со мной? Серьёзно, док? Жестокая же ты женщина…»

«Он в порядке? — послала я в ответ, игнорируя все ещё тянущий жар, исходящий от него. — Мы действительно должны обсуждать это сейчас, когда ты только что сказал ему, что его внука удерживают ради выкупа торговцы людьми?»

«Это идеально, док. Это достаточно странно, чтобы это отвлекало, и ты ему нравишься. Я это вижу».

Я вздохнула, уставившись на него с раздражением. «Как ты вообще уговорил его смириться с этим безумным обменом? Андерсом и его дерьмом с „двумя неделями“?»