Чёрный менестрель

— …Ну вот скажи, Алак, чем я здесь занимаюсь? — уже который раз вопрошал Голушко. — Это я, творческая личность, которая со временем стала бы солистом Большого театра. Я вынужден, чтобы не умереть с голоду, держать ватагу бандитов, по недоразумению называемую вольной ротой, и убивать, грабить, насиловать… Всё потому, что других способов прокормиться я здесь не знаю. А то, что я умею, здесь не ценят, и за людей актёров не считают. Унас певец или танцор, если он звезда, может иметь доход не меньше, чем у ваших герцогов и графов, про рыцарей я вообще молчу. И вот я, кто до того, как попал в ваш мир, мухи не обидел, вынужден сжигать целый город, где женщины и дети. Я не хочу причинять никому зла, но вынужден, так как суровые законы выживания гласят: умри ты сегодня, а я — завтра. И не я в этом виноват, не я этот мир придумал, а вынужден жить по его законам…

— Господин капитан, — обратился к Степану подъехавший на коне наёмник, — засеки установлены, люди на позициях, ждём Вашего приказа.

— Действуйте по плану, — ответил Голушко, — до ночи, да и ночью, возможны вылазки. Тех, кто выйдет за стены с оружием — убивать, безоружных — грабить и отпускать. Если не сможете ограбить всех, грабьте наиболее богатых.

Наёмник слегка склонил голову, и поскакал к своим, чтобы довести до них приказ. А Степан вновь повернулся к Диргиниусу и продолжил жаловаться на свою горькую судьбинушку. Через пять минут Алаку это надоело, и он сказал:

— Наливай.

Маг огня и иномирянин-танцор выпили, закусили, и Голушко продолжил свой монолог…

* * *

— Эх, жаль я не увижу, как оно разгорится, — сказал Шпикерс поджигая свечу.

— Главное — чтобы разгорелось, — глубокомысленно ответил Билко, поджигая вторую свечу. — Кстати, почему мы должны поджечь три свечи? — уточнил сержант вольной роты, поджигая третью.

— Третья нужна для того, чтобы всё сработало, если потухнут две первые, — ответил изобретатель, складывая в мешок остатки ужина.

— Ты считаешь, что двух не хватит? — спросил Билко.

— На мой взгляд, хватит и одной, — ответил Шпикерс, завязывая мешок с продуктами, — но приказы капитана, пока он платит деньги, я не обсуждаю.

— Ладно, читай ту писанину, что тебе дал капитан, — приказал сержант.

Шпикерс достал из-за пазухи конверт, вскрыл его, и начал читать, водя пальцем вдоль строчек, при этом постоянно сбиваясь. Наконец Билко не выдержал, отобрал у изобретателя лист бумаги и начал бодро читать вслух:

— Дорогой племянник Фунтик[42], прошу тебя срочно отдать за меня долг в десять шкелов, которые я задолжал госпоже Беладонне[43], живущей в большом двухэтажном доме у крепостной стены слева от северо-восточной угловой башни, белая дверь с двумя красными петухами. С уважением, твой любящий дядюшка Мокус[44].

* * *

— Это что за письмо?! — возмутился лошадник, — явно не от нашего капитана. И вообще, почему я должен отдавать какой-то Белладонне десять шкелов?

— Дярёвня, — фыркнул бывший взломщик и пояснил:

— Мы должны пойти по этому адресу, а про долг написано для того, чтобы стражники, коли к ним попадёт это письмо, ничего не поняли. Да вот только боюсь, что стражников с мозгами, как у твоего Лоурика, во всей Тапии не сыщешь. Чудит наш капитан, где не надо. Ладно уж, пошли, тут у меня есть ещё одно дельце, я как раз присмотрел дом по дороге…

* * *

— Вот, теперь остаётся только ждать, — сказала Ребана, присаживаясь на труп стражника.

— Ты уверена, что на этом можно сидеть?! — изумился Глакер.

— Кольчуга немного колется, а так он упитанный был дядька, мягко, особенно на пузе. Могу подвинуться, если что.

— Да нет, лучше я постою.

— Тогда присядь на хозяйку дома, — предложила бывшая воровка, — нам ещё здесь пару часов куковать.

— А ты уверена, что первыми сюда придут те, кого мы ждём, а не друзья твоего кресла? — спросил маг-криомант.

— Это вряд ли, — ответила Ребана, и пояснила:

— Часть этого дома была снята людьми нашего капитана, а в подвале они прорыли подземный ход, чтобы мы могли спокойно покинуть Тапию. Затем, когда подземный ход был готов, его заделали, а «квартиранты» съехали. Скажу честно, я не знала, что хозяйка крутила шашни со стражником. Она вообще здесь не должна была находиться, так как срок аренды истекает послезавтра. Как любит говорить наш капитан, и хозяйка этого дома, и стражник — её любовник, это неизбежный сопутствующий ущерб.

— Какой ущерб? — не понял Глакер.

— Неизбежный и сопутствующий.

— То есть?

— Если бы здесь никого из местных не оказалось, то мы бы никого не убили…

— Вообще-то это ты убила обоих, — перебил бывшую воровку маг.

— Ну извини, что я так выразилась, — ехидно ответила Ребана на эту тираду, — просто я подумала, тебе будет неприятно, если я напомню, что девушка сделала всё за тебя. Вообще как маг и как мужчина ты должен защищать меня, такую кроткую и невинную…

— А что же это ты подразумеваешь под невинностью? — издевательски уточнил Глакер.

— То же, что и всё честные девушки.

— Ну да, с формальной, так сказать, точки зрения ты, без сомнения, девушка, а вот насчёт того, что ты не знала мужских объятий…