Чёрный Предел

Идти дворами, разыскивая дыры в заборах и продираясь сквозь заросли сухой травы, было не совсем удобно, но на этом настоял Николай. Мол, если в открытую по улице идти, можно на засаду нарваться. Стас подумал о том, что попасть в потенциальную западню можно было и во дворе любого брошенного дома, но спорить не стал – бывалому вояке виднее. И, как оказалось, наёмник оказался прав.

Когда они сделали очередную паузу, Николай как обычно прильнул к щели в заборе, и неожиданно резко поднял согнутую руку с открытой ладонью – знак тишины и внимания, как он объяснял до этого.

− Нук, старый, посмотри, − тихо сказал он и уступил место Виталию Юрьевичу.

Тот, в свою очередь, глянул в щель и повернулся к остальным:

− Это они, с фермы. Точно говорю. Бандиты!

− Тихо, − прошептал Николай, и снова посмотрел за забор. – Так, восемь человек, метров триста-четыреста до них… Сколько отсюда до фермы? – снова обратился он к старику

− Километра два-два с половиной.

− Отлично, будем брать, значит.

− В смысле – будем брать? – возмущенно прошипел Стас. – Мы сюда не воевать шли! Тем более какой от нас толк в перестрелке? Пусть мимо проходят, оставим их за спиной и дальше пойдём!

− От вас и правда – никакого… Но вы и не высовывайтесь, сам всё сделаю. Во-первых, нам нужен язык. Во-вторых, завалим этих, и на ферме, если что уже проще будет. Разделяй и властвуй, что называется.

− Но их восемь человек, сам сказал же!

− Пф, восемь мышек против матёрого кота-крысолова, как тебе расклад? Всё, бери толстого и старого, и дуй в дом, сидите там. Только не нарвитесь…

Стас недовольно покачал головой и кивнул Андрею и Виталию Юрьевичу. Программист безропотно пошел в сторону дома. На привале он первый раз в жизни попробовал полевой еды, и, видимо, его желудок пребывал в лёгком шоке от этого новшества, так что Андрей был рад внеплановому привалу.

Стас обернулся и увидел, как Николай вкалывает себе очередную дозу стимулятора – по его словам, благодаря этим уколам он легче переносит полученные в схватке со Сторожем ранения, но расплачиваться придётся через несколько часов – общей слабостью и сонливостью, граничащей с обмороком. За эти несколько часов наёмник и рассчитывал выручить Влада и Ингу.

Парень настороженно заглянул за порог дома – двери уже давно не было. Все пожитки в первой комнате валялись на полу, большой шкаф был опрокинут и весь потрескался – видимо, здесь поработали мародёры в своё время, но сейчас, вроде бы, никого не было.

Андрей сразу же уселся на пол и прислонился спиной к стене, прислушиваясь к громкому бурчанию возмущенного желудка. Старик воодушевлённо начал перебирать разбросанные на полу вещи, особенно его заинтересовали книги. Стас, в свою очередь, пошел дальше вглубь дома, вытащив из кармана пистолет и осторожно перешагивая через разбросанный хлам. Наконец, в конце третьей комнаты он нашёл то, что искал – лестницу на второй этаж.

Впрочем, это был не совсем полноценный этаж, а скорее мансарда – небольшое помещение с косыми стенами, с единственным окном, выходящим на улицу. Вот к нему-то настороженно и подошёл Стас, вглядываясь сквозь заляпанный стеклопластик.

Со второго этажа очень хорошо просматривалась улица и происходящее на ней. Николай, между тем, куда-то пропал. Спустя какой-то время в поле зрения показались люди – восемь человек. Они довольно раскованно шли кучкой по центру потрескавшейся от времени дороги, что-то непринуждённо обсуждая. Они все были вооружены, но почти у всех автоматы болтались за спиной.

Когда команда поравнялась с домом, они внезапно резко остановились, кто-то что-то крикнул и в этот момент посреди темнеющей улицы на секунду родилось Солнце. Короткая, но до невозможности яркая вспышка была настолько сильна, что даже Стас, который не видел её эпицентра, отодвинулся от окна и закрыл глаза ладонями. Тут же на улице сначала раздались короткие одиночные выстрелы, а потом и грохот ответных очередей, которые, впрочем, с каждой секундой становились всё реже. Парень, стараясь не обращать внимания на разноцветные круги перед глазами, снова выглянул в окошко.

Пятеро из проходивших на улице людей валялись на дороге, раскинув руки или завалившись на бок – их жизнь уже была оборвана. Трое оставшихся, сгруппировавшись, лежали на краю потрескавшегося асфальта и пытались целиться куда-то в левую от Стаса сторону, времени от времени постреливая. Раздался ответный огонь, и поочередно сначала один, потом второй уткнулись лицами в землю, безвольно выронив оружие из навеки ослабевших рук. Третий ответил длинной очередью, в которой читалась паника, но внезапно что-то радостно и истерично закричал. Он вскочил на ноги и, постоянно потирая ладонью глаза, осторожно пошёл в ту сторону, откуда вёл огонь Николай.

Стас ожидал очередного выстрела и падения последнего головореза, но ничего не происходило. Внезапно он понял причину радости выжившего. Парень вскочил на ноги и побежал вниз.