Чёрный смерч

Через минуту перед людьми появился мэнковский отряд. Чужинцы перевалили гребень холма и должны были пройти в каком-то поприще от затаившихся людей. В отряде было около тридцати мэнков, все мужчины. Каждый из них был тяжело нагружен, и всё же отряд двигался почти бегом, торопясь поспеть к сожжённому селению. Видно, сумели жаборотые различить на горизонте густой дым на месте посёлка, а быть может, кто-то из погибавших колдовским способом дал знать своим о нежданном нападении. В любом случае торопиться мэнкам было уже некуда.

Когда призрак врага исчез за холмами, Калюта отпустил товарищей, споро развязал мешок, достал из него крупнозубый деревянный гребень, какими сыны зубра бросили пользоваться с тех пор, как из дальних походов были принесены первые черепаховые панцири.

– Чеши волосы! – приказал шаман Лишке.

– Неужто тот самый? – спросила охотница, много слыхавшая о волшебном гребне, помогавшем путать следы.

– Тот самый. Молодой Ромар делал, ещё когда у него руки были.

Лишка распустила заколотые волосы, закружилась, словно в детской игре…

– …на четыре ветра, на восемь сторон, на шестнадцать дорог!.. – затянул Калюта всякому знакомое, да не каждому доступное заклинание.

Хорошо, если мэнки просто заметили тревожный дым, а если им сигнал подали? Или вдруг кто ещё, кроме шального мальчишки, остался жив и расскажет, какие люди сожгли селение? Тогда мэнки и дня не оставят в покое непокорных детей зубра. Хотя, впрочем, и так не оставят. Торопиться надо домой и готовить селение к новой осаде.

Лишка плавно кружилась, длинные волосы разлетались, словно языки чёрного пламени. Яйян, не понимавший, что происходит, стоял, с восхищением глядя на девушку. Когда Калюта кончил колдовать, Лишка поспешно убрала волосы и сказала, обращаясь к обоим товарищам:

– А ведь этот отряд не иначе как с солёных озёр возвращается. Как только не встретились во время охоты…

– Там несколько озёр, – ответил Яйян, – и одно от другого далеко отстоят. К тому же наш отряд сильней был. Побили бы мэнков.

– Верно, – согласилась Лишка. – Сильнее. Только я вот о чём думаю… на охоту у них три десятка ушло, да десяток в посёлке остался. А бабья мэнковского мы перебили больше сотни. Куда же остальные мэнки подевались? Неужто все на Великой полегли? Тогда бы эти тут жить не остались, в родные места кинулись. Значит, ещё полсотни воинов в набег ушли. Знать бы куда?

– Ну мало ли… – уклончиво ответил Яйян. – Может, на диатритов, ты же сама говорила, что они с собой пленных карликов приводили. А дальше на юг, за горами, тоже люди живут. Мы туда не ходили, а товары из тех краёв и к нам добирались. На полуночь, опять же, охотники за мамонтами… Куда ни погляди – всюду люди… – Черноволосый гигант замолк на мгновение и добавил убито: – А мэнки идут и идут откуда-то. Когда только перевод их поганому семени наступит?

* * *

Переломанный рухнувшими брёвнами Тукот всё ещё не мог оправиться от ран, поэтому было решено, что Таши и Данок отправятся в обратный путь, оставив старшого у детей лосося. Вместе с послами в Большое селение направлялась немалая группа лососей. Двое ведунов шли, чтобы разузнать всё о мэнках – как проклятые чужинцы головы мутят и как им в этом деле противостоять. Несколько сильных мужчин тащили тюки с подарками и кое-что на обмен.

С удивлением, радостью и тревогой Таши обнаружил среди тех, кто собрался в дальний путь, Векшу.

Дети лосося народ малый, а земли их тянутся на две недели пути. Непроходимые чащобы, болота, скалистые увалы – в таких местах сильный род жить не станет. Потому для лесовиков было не в диковинку, если женщина и в лесу промышляла, и на речках со всякой снастью управлялась, и в дальние походы ходила наравне с мужчинами. Хотя дальний поход дальнему походу – рознь. Одно дело на недельку покинуть отчий дом, совсем иное – отправиться в дальнюю сторонку, куда в один конец чуть не месяц идти. Хотя сейчас разноплемённый отряд шёл самой короткой дорогой, не заходя ни в Верхнее селение, ни тем более к дому йоги. Предстояло краешком зацепить земли детей тура, обосновавшихся в предгорьях Тёмного кряжа, но это были давние союзники, и такие случаи давно были оговорены между родами.

Но так или иначе, путешествие в оба конца должно было занять с лишком два месяца. А Векша – не старейшина, чтобы договариваться от имени всего народа, не охотник и не носильщик. Так чего ради отправилась она в такое далёкое путешествие? Ответ мог быть только один, но именно его Таши старательно гнал от себя. Однако Данок, добрая душа, не позволил другу прятать голову в кусты.

– Ты гляди, – заметил он, поняв на второй день, что девушка не просто вышла проводить уходящих, а намеревается идти с отрядом до самого конца, – а зазноба-то твоя, никак за кровью к нам собралась. Неужто тебе там времени не хватило?

– Ты о чём? – недовольно спросил Таши.