Чёрный свет, белая тьма

Их путь окончился здесь, и если бы Оля не знала точно, что база наёмников тут, сомнительно, что и она смогла бы увидеть в этом заросшем откосе, вход в глубокое и разветвлённое подземелье. Охранники снаружи, тогда прятались. Он их не увидел, а Оля да. Как?

-Чувствую. Не вижу я их. Но они тут. Понимаешь? – Ответила она ему, когда подошли к откосу. – Они не смотрят на нас – есть сталкеры, которые чувствуют взгляд. Но не обязательно смотреть прямо на человека, что б видеть, что он делает. Они тут. Я знаю точно. – Она тогда пожала плечами и вдруг добавила. – А если и нет никого – лучше десять раз обделаться впустую, чем на одиннадцатый, по самую жопу въебаться в Ванну.

-Ванну?

-Аномалия. Кто как называет. Но Ванна, по-моему, самое верное название. Нырнула, и пиздец, не успеешь крикнуть, как жопы уже и нет – растворилась она к хуям в кислоте.

Она не ошиблась – один спустился с дерева, второй поднялся из-за валуна.

-Мы к Грифу. Есть работа.

Её пропустили, а ему указали на тот валун, за коим прятался охранник…

Травяная завеса приподнялась и наружу вышла Оля, сосредоточенная, мрачная, с телефоном у уха. Присела рядом на дерево, нажала кнопку и снова трубку к уху.

-Да отвечай же ты мудак! – Прошипела она после третьей попытки.

-Не вышло, отказались? – Спросил Роман, не очень бурно реагируя на телефон и звонки – уже привык. Пока шли, Оля раз двадцать пыталась дозвониться Велесу. Он трубку не брал.

-Всё пучком. – Оля снова приложила трубку к уху. – Тёмные ушли из Припяти, потрёпанные дальше не куда. Половина раненных, многих потеряли. Грех потрепали тоже не слабо, но Пастор живой, его засекли на одной из улиц…, почему он трубку не берёт?

-Оль, а как они так быстро узнали? Ну, туда ведь не час идти, отсюда далеко.

Оля потрясла телефон у него перед носом, снова нажала на дозвон.

-У них тоже такие игрушки есть. Скоро в нашей Зоне, каждый тупой придурок, будет с трубой блять…, ну какого члена? Велес, почему ты не берёшь эту сраную трубку???

-Может, потерял? – Предположил Роман.

-Может. – Оля тяжко вздохнула. Стала вертеть телефон в руках. – А если он был с Тёмными и его подстрелили? А если что-то случилось? А если в его тупую башку пальнули?

-Думаешь…, мёртв? – Почему-то, сдавило горло. Хотя последние пару месяцев, он Велеса вспоминал исключительно матом. А тут, надо же…, переживает за него.

-Ага, мёртв. Как же. Его же хуй сотрёшь. – Она открыла крышку телефона и снова нажала кнопку. – Последний раз и к ребятам. Гриф поставил условие – идёшь ты и я, и его люди. Ребята останутся здесь и отдадут артефакты, через три дня. Потом домой пойдут…, он мог спалить телефон. Я говорила ему – или найди способ заизолировать телефон или не искрись как дохлая проводка по поводу и без. Толку блин…, как об стенку ёбанный горох…, а если что-то случилось?

Последние слова были приправлены щемящей тоской. Ему даже подумалось, что она сейчас развернёт отряд, откажется от охоты на Пастора. Но глянул в её голубые глаза и понял, этого не случится. Оля не успокоится, пока Пастор не будет мёртв или пока их попытка не накроется медным тазом, вместе с большей частью наёмников. В этом случае, она отступит и вернётся домой, что бы начать поиски Велеса, но не раньше. Зона, тут даже любовь принимает какие-то странные, искажённые формы…

-Наконец-то! – Радостно воскликнула Оля, прижимая трубку к уху. – Ты почему молчал уёбок? Какого хрена Велес? Что у тебя стряслось опять?

-Это не Велес.

-Кхм…, а кто?

-А это не твоего ума дело, тупая ты шлюха.

-Что? Да ты…

-Могу дать ему трубку.

-Я тебя падлу на куски по…, немедленно дай ему трубку манда вшивая!

-Но он не может ответить. Видишь ли, ему трудно сейчас говорить. Я ведь с собой взяла только голову. А остальное валяется в поле. Но хочешь, я прислоню трубку к его синюшной харе?

-Ты…

В трубке раздался злобный смех и серия гудков.

Оля медленно опустила руку. Она смотрела в одну точку, совершенно пустым взглядом.

-Оля. – Роман тронул её за плечо, но девушка не отреагировала, сидит, словно в ступоре. – Что случилось? Ты в порядке.

-Я в порядке. – Оля поднялась, повернулась в сторону лагеря. Лицо мёртвое, каменное. По щекам струятся две дорожки слёз. – Я в порядке. – Повторила она.

-Может, стоит вернуться? Отложить и…

-Нет. – Голос Оли был таким же пустым, как и её лицо. – Пастор должен сдохнуть. А потом, я найду её, и сдохнет она. А потом…, потом…, Зона решит что потом.

Она пошла по лесу, к их оврагу, но что-то изменилось. Девушка шагала не так, как раньше. В походке появилась какая-то натянутость что ли. Всю дорогу он пытался понять, что не так? А потом сообразил – Оля шла, как обычно ходят люди по улицам городов. Её осторожная крадущаяся походка сталкера, испарилась. Словно она перестала смотреть по сторонам и ждать опасности со всех сторон сразу…, а ведь она и правда, больше не оглядывается по сторонам.

Пост Греха в Припяти.