Чёрный ураган

Почтмейстер вытер лоб платком и развязал галстук.

— Я не сержусь, масса Диккинсон, — сказал Сэм, глядя угол на огромную медную плевательницу. — Я не имею права сердиться.

— Здесь тебе пишут, что некто Мэс… Между прочим, кто такой Мэс?

— Гм… это мой племянник, масса Диккинсон.

— Разве у тебя есть племянник, по имени Мэс? Так вот, этот Мэс чувствует себя отлично… Живёт в Сент-Кэтринс, возле озера Онтарио. Работает грузчиком. Пишет, что зима была тяжёлая, земля скована морозом, сильный ветер сдувает снег. Гм… Отлично живётся этому Мэсу в Канаде!.. Послушай, дядя Сэм, а он не беглый?

— Свободный негр, масса, как и я.

— Как и ты? Но ты умнее его. Ты не уехал в Западную Канаду, где ветер сдувает снег. Но дальше идёт что-то невразумительное. Мэс сообщает тебе, что средних размеров ящик прибыл благополучно. Он просит передать это «всем братьям». Что это за ящик и сколько у тебя братьев?

— О, это домашние вещи, масса Диккинсон. Я послал ему кое-что из одежды, потому что в Канаде, как видите, очень холодно… Он просит сообщить об этом своим братьям. Гм… Видите ли, масса Диккинсон, он ещё не знает, что его братья проданы на Юг.

— Кому принадлежали его братья?

— Я этого не знаю, масса Диккинсон, потому что они жили в Балтиморе и их несколько раз перепродавали.

— Не знаешь, кому принадлежали твои племянники? Это очень странно.

| — Откуда мне знать, масса Диккинсон? — взмолился Сэм Грин. — Вы же знаете, что я не выезжаю из этого графства и почти никогда не получаю писем.

— Почему же этот Мэс не написал в Балтимор?

— Не знаю, — уныло сказал Сэм. — Вот уж чего не знаю, того не знаю…

На лбу у него выступил пот и вид был явно смущённый. Почтмейстер покачал головой.

— Очень удивительно, — сказал он. — Получи, любезный, своё письмо и напиши этому Мэсу, чтобы он в следующий раз выражался яснее. Только не пиши, конечно, что тебе дал такой совет почтмейстер Диккинсон… Боже мой, неужели к вечеру не соберётся гроза?

Книжник ушёл. Для него не было никаких сомнений в том, Что «Мэс» это просто имя «Сэм», написанное справа налево. Автором письма был его сын Сэм Грин-младший. Что же касается до «ящика средних размеров»…

В тот же день Книжник побывал в хижине Устричного Билла и сообщил ему, что его дочь Джейн благополучно достигла Канады и находится в Сент-Кэтринс, возле озера Онтарио.

Устричный Билл схватил Книжника за обе руки и вплотную к нему придвинулся.

— А нельзя ли, — зашептал он, — нельзя ли поблагодарить Мойсея?

— Зачем его благодарить! — рассудительно ответил Сэм. — У него нет времени принимать благодарности.

— А увидеть его можно? Ты виделся с ним?

— Нет, Билл, это невозможно. Я получил письмо от сына вот и всё.

— А нельзя попросить пророка, чтобы он увёз нас всех отсюда? И меня, и жену, и малышей?

— Я думаю, что Мойсею это не так-то легко, — задумчиво сказал Сэм, — потому что патрульные не посмотрят на то, что он из библии. Заклеймят его железом и побьют палкой, а потом в тюрьму. Но… написать можно.

Впервые за много лет Сэм воспользовался тем, что он свободный негр, и отправился в Кембридж. На всякий случай он напросился на какое-то мелкое поручение от Хопкинса и получил записку с подписью надсмотрщика. Вернулся он через сутки, посвежевший и помолодевший, с покупками, завёрнутыми в тряпку, и сразу же направился к Устричному Биллу.

— Написал и отправил, — весело сообщил он, — только не по почте. Я был у преподобного Мак-Аллана, а тот познакомил меня с капитаном парохода, который пойдёт в Бостон, а уж оттуда письмо дойдёт в сохранности до Канады. Преподобный Мак-Аллан, великой честности человек, учёный мула́т, читает даже научные словари и всегда может помочь. И я думаю — что бы ты сказал, Билл? — думаю переехать со временем в Кембридж, а?

— Ну, в Кембридж? — завистливо сказал Билл. — Там все ходят в башмаках и галстуках, и у каждого есть зонтик. Уж больно шикарное место этот Кембридж!.. Кстати, видел я вчера Большого Бена.

— При чём тут Большой Бен?

— А вот при чём: его позвал сам док и стал допрашивать, не видел ли он свою дочь Хэт.

— А он?

— Бен сказал, что не видел. Он и в самом деле не видел её с тех пор, как она убежала. Док очень рассердился и закричал, что Хэт преступница и что ей не уйти от тюрьмы. Прошедшей ночью от Стюартов бежало одиннадцать негров! Говорят, что их увёл Мойсей. Нынче овчарки лают на всё графство. А Бену пригрозили, что его продадут с торгов в Кембридже.

— Одни бегут, других продают, — иронически заметил Книжник. — Этак скоро в Мэриленде некому будет растить табак и маис. Так вот, Билл, я так и написал: «Один большой, один средний и два маленьких готовы к отправке. Прошу передать привет стройному молодому джентльмену».

— Кто это?

Твоя дочь Джейн. Кухарки из большого дома клянутся, что видели её в мужском костюме в тот вечер, когда она исчезла.

Книжник отправился домой, очень довольный результатами путешествия в Кембридж. Возле своей хижины он наткнулся на двух лошадей, привязанных к дереву.

Вдали щипала кусты ещё одна лошадь, которую Сэм хорошо знал, — это была кобыла Данкена Стюарта с новым английским седлом.