Чёртова Грейнджер (СИ)

Её руки добрались до комка возбуждения. Она еле касалась гладких складочек, слишком медленно скользя по ним. Я тяжело сглотнул, не в силах оторвать от неё взгляд. Хотелось достать член и начать дрочить. Но я не опущусь до этого. Ты меня не заставишь, Грейнджер. Грязная, развратная сучка. Как же я ненавижу тебя сейчас.

Одна её рука была занята клитором, круговыми движениями лаская его, пальцы второй она поднесла к губам и, на пару секунд прервав пыточные для меня стоны, облизала их.

Мерлин всемогущий! Она же не собиралась…

Хотелось ебнуть в себя Круциатусом за такую наивность. Она собиралась! Ещё как, блядь, собиралась оттрахать себя грязными пальцами. Грейнджер раздвинула ноги, отрывая их от пола. Она провела пальцами, с которых чуть ли не капала её слюна, вдоль своего лона. Я прижал член рукой, пытаясь усмирить его призывные подёргивания.

По моему телу пробежала волна дрожи. Как же тяжело сдерживаться. Я закусил щеку, чтобы боль помогла отвлечься от всё нарастающего возбуждения. Не сегодня, друг мой. Запретный плод сладок, да?

А ещё он лохматый, грязный и чертовски сексуальный. Если бы она перестала стонать, то наверняка бы услышала моё слишком громкое предательское дыхание.

Она мучительно медленно ввела в себя палец. Какая же она мокрая, чёрт. Как это развратно выглядело. Она выгнулась от нахлынувшего удовольствия и громко застонала. Это был бы лучший звук, что я когда-либо слышал, если бы он не исходил от неё. Выбейте из меня эти воспоминания, умоляю вас, сука. Нахуя я сюда зашёл? Это чёртово логово, которое она создала для моего суицида.

Грейнджер начала ускорять темп, помогая себе бёдрами. Твою мать, смотреть на это было невыносимо. Я сейчас кончу себе прямо в штаны. Она уже не пыталась заглушать стоны, буквально убивая мои уши. Всего меня.

Меня сейчас просто разорвёт. Одна часть меня хочет выйти из укрытия и унизить её так, что она, наверное, никогда больше не прикоснётся к своей чертовски притягательной промежности. А вторая… тоже хочет выйти и оттрахать эту сучку так, чтобы она потом неделю не могла сидеть. Оставить синяки на её груди. Сжать ягодицы до боли и тянуть за волосы, чтобы видеть её тонкую шею. Я свихнулся.

Она просто лежала там и трахала себя, пока я тут умирал. Ебанутая Грейнджер. Грязнокровая Грейнджер. Мерлин-как-хочу-трахнуть Грейнджер.

Я слышал эти хлюпающие звуки. Это ещё хуже, чем её стоны, которые становились всё громче и громче. Я этого не вынесу. Просто, блядь, не вынесу. Ты не можешь заставлять меня так сильно хотеть тебя. Мне это не нравится. Мой член — предатель. Я не позволю тебе так издеваться надо мной.

Я вышел из своего укрытия, пряча возбуждение мантией. Ей было наплевать. Она продолжала трахать себя так, будто это последняя мастурбация в её жизни. Я достал палочку и, взмахнув ей, создал мощную волну в бассейне, которая окатила её разгоряченное тело.

Грейнджер вскрикнула.

— Кто здесь? — она резко села и протерла глаза руками, убирая с них розовую пену. Увидев меня, она в ужасе застыла.

Я же стоял с довольной ухмылкой. Её выражение лица стоило потраченных усилий и моей выдержки. О да, Грейнджер. Такой твой ошарашенный вид — это лучшее, что я видел в своей жизни.

Она растерялась, продолжая смотреть на меня с приоткрытым ртом. Капли воды стекали по её голому телу. Я следил за одной из них, которая оставляла мокрую дорожку вокруг соска. Какой вкус будет у капли, если я слижу её с груди?

Не-ет, не об этом я сейчас должен думать. Нужно опустить, унизить, отомстить за то, что втоптала мою гордость в свою же грязь. За эти стоны и за мой стояк. Грёбаная Грейнджер.

Я сверлил её взглядом. Глаза в глаза. Знала бы ты, сколько сил мне стоило не опускать их к твоему грязному телу. Она сжималась, пытаясь прикрыться, бегло окидывая взглядом ванну в поисках возможного убежища.

Стесняется. Ну конечно. Мерлин всемогущий! Эта развратная бестия стесняется!

В моей голове что-то щелкнуло. Возникло некое подобие плана. Верно. Просто так унизить её — это скучно. Она же сделает всё, что захочу, лишь бы я молчал. Лишь бы не разрушился образ тихой отличницы. О да, героиня войны… Я устрою тебе сладкую жизнь.

— Что, Грейнджер, никто не хочет тебя трахать? — на всякий случай я ещё больше запахнулся мантией. Она не должна заметить моего стояка.

— Иди к чёрту, Малфой, — сквозь зубы процедила она, прикрывая грудь руками и сжимая бедра. — Убирайся отсюда! — звонко прокричала, зажмурив глаза. Её чуть ли не трясло. От стеснения или страха? Хотя скорее от стыда. Как забавно за ней наблюдать.

— Не ори, вообще-то, уже комендантский…

Она резко соскочила в бассейн, скрывая своё тело в пене. Руками подгребала к себе всё больше и больше розовых пузырей, пока чуть ли не погрязла в них с головой.

— Пошёл вон!

Кажется, я услышал всхлип. Плачь, Грейнджер. Я хочу увидеть твои слёзы. Хочу видеть твою ненависть. Давай, покажи мне.

Но она лишь злобно смотрела перед собой, стискивая зубы так, что у нее, наверное, сводило челюсть.