Чище некуда

Шарлотта тяжело вздохнула. А то, что тебе скоро шестьдесят, вовсе не значит, что ты уже старуха…

Обычно Шарлотта мало прислушивалась к словам сестры, но на этот раз решила, что Мэделин права. Шестьдесят — еще совсем не старость, и, конечно, это не повод впадать в маразм. Пока нет. И вообще не о чем беспокоиться. Беспокойство непродуктивно, оно ничего не меняет. Если— и когда— она поймет, что с ней что-то не так, тогдаи сделает все возможное, чтобы с этим справиться. Как и всегда.

Не успела Шарлотта позвонить, как дверь широко распахнулась.

— Я наблюдал за тобой в окно, — объяснил Хэнк, обнимая ее. Шарлотта вдохнула его запах и улыбнулась. От него пахло одеколоном, который она подарила на день рождения, много лет назад что-то похожее она дарила его отцу.

Хэнк отпустил ее и спросил:

— Я думал о тебе в церкви. Как ты сегодня? Обмороков больше не было?

Терпение, напомнила она себе и посмотрела на него. Терпение — добродетель. И потом, Хэнк беспокоится, потому что любит ее. Шарлотта улыбнулась.

— Все в порядке, дорогой, — сказала она и потрепала его по чисто выбритой щеке.

Хэнк был высоким и худощавым, с проницательными голубыми глазами и рыжеватыми волосами с легкой сединой на висках. Один его вид переполнял ее материнской гордостью, а иногда, как, например, сегодня, он так напоминал своего отца, что у нее просто дух захватывало.

К горлу подступил комок. Как же она хотела, чтобы отец и сын знали друг друга, сколько раз мечтала об этом. Часто она задумывалась, изменилось бы что-то, если бы Хэнк-старший знал о сыне? Может, если бы он знал, то больше старался бы выжить.

Но он не знал. Не было времени сказать ему. И он погиб в числе первых в Юго-Восточной Азии, с которой, говоря по совести, и войну-то развязывать не стоило.

Шарлотта сглотнула и загнала болезненные воспоминания в крошечную каморку памяти, отведенную для потерянных близких.

Кашлянув, она спросила:

— Кто сегодня здесь? — Она заглянула через его плечо. — Кэрол с тобой?

В дверях кухни вдруг появилась красивая кареглазая женщина.

— Да, Шарлотта, я здесь, — крикнула она.

Кэрол Джонс была медсестрой, они с Хэнком встречались уже несколько месяцев, и Шарлотта ждала, что со дня на день Хэнк объявит о помолвке и будущей свадьбе. В отличие от бывшей жены Хэнка, Минди, Кэрол добрая, заботливая женщина, отзывчивая и вместе с тем благоразумная. В общем, сочетает в себе все то, что так ценит Шарлотта. Кроме того, она считала, именно Кэрол могла наконец порадовать ее внуками. Кэрол обожала детей.

Снова у нее защемило сердце при мысли, как безжалостно бывшая жена Хэнка сделала аборт.

— Все в патио, — сказала Кэрол, возвращая Шарлотту на землю.

Обняв ее, Кэрол взяла Шарлотту под руку и потянула за собой на кухню.

— Мэделин велела сразу же вести тебя в патио. Я слышала, ты вчера упала в обморок?

Шарлотта предпочла проигнорировать вопрос.

— Мне нравится твоя прическа, — сказала она вместо этого. Обычно темные волосы Кэрол свободно спадали на плечи, но сегодня она убрала их назад и закрепила заколкой, что очень выгодно подчеркнуло ее скулы.

Кэрол пожала плечами.

— Спасибо. Вот что получается, когда нет времени вымыть голову. Я вчера работала в вечернюю смену, а освободилась уже в ночную. В результате проспала, потому что кое-кто, кого мы обе хорошо знаем и любим, — она многозначительно посмотрела на Хэнка, — забыл позвонить в обещанное время.

Хэнк пожал плечами.

— Я решил, что тебе лучше выспаться.

Вдруг раздался пронзительный детский визг, и все трое замерли.

— Это тот, о ком я думаю? — спросила Шарлотта Хэнка.

Хэнк, вздохнув, кивнул.

— Малыш Дэви, собственной персоной. Его мать говорит, что такими жуткими воплями он в последнее время привлекает к себе внимание.

Шарлотта усмехнулась.

— Даниэль наконец решился. Я все думала, когда же у него хватит смелости пригласить Надю и Дэви на наши семейные посиделки.

Когда пять месяцев назад сожителя Нади арестовали за воровство, она не смогла нанять адвоката и приехала к Шарлотте в слезах. Сказала, что сын безостановочно плачет, скучает по отцу, и она не знает, к кому обратиться и что делать.

Шарлотту никогда не интересовал Рикко Мартинес, но ей стало жаль Надю и Дэви, и она уговорила Даниэля заняться делом Рикко на общественных началах. Даниэль согласился, но, как только он освободил Рикко под залог, тот сразу исчез, не сказав никому ни слова.

Сначала Даниэль продолжал встречаться с Надей, прикрываясь тем, что предоставляет ей юридическую поддержку. Но Шарлотту не обманешь. Она знала. Она сразу почувствовала, что племянник влюбился в Надю и ее ребенка. Надя поначалу не проявляла интереса, но, когда Рикко исчез, настойчивость и доброта Даниэля возымели действие — к нескрываемому удовольствию Шарлотты.

— Как к этому относится твоя тетя? — спросила Шарлотта Хэнка.