Чище воды, острее ножа

— Значит, плохо смотрел! Ты понимаешь, как ты нас подставил, придурок? Там, на одной из фоток, вместе со мной Светка. Если эта баба с ней поговорит, она может узнать про то, что Сашка с нее деньги требовал. А там уж догадаться про меня — раз плюнуть.

— Ну и что? Это же не доказывает… — он не договорил, Жанна перебила его:

— Не доказывает? Это же мотив! Она тогда поймет, что у меня был мотив.

— А почему ты говоришь, что она меня подозревает?

— Спрашивала про тебя, вот почему. Кстати, еще одно. Ты не помнишь, как мы легли, когда… — она запнулась, — когда вернулись? Она сказала, что кто-то заметил, что мы лежали не в том порядке. Ну, в смысле…

— Я понял, — резко сказал Олег. — Черт. Точно.

На несколько секунд он замолчал, а потом разразился длиннющим предложением, в котором приличными были только предлоги. Смысл же столь свободного изречения заключался в том, что виновата во всем Жанна. Жанна ответила Олегу в том же стиле, и минут пять из наушников слышались одни визгливые обвинения. Да, ничего себе, дружная парочка…

Наконец они выдохлись, и еще через несколько секунд Олег уже почти спокойным голосом произнес:

— Ладно, хватит лаяться. Толку с того все равно нет. Жанна, нужно решать, что делать будем. Главное, нам с тобой говорить одно и то же и твердо стоять на своем. Нужно или придумать, что я ночью буквально на две минуты выходил в туалет и ты видела, когда я ушел и когда пришел. Или говорить, что в таком порядке и лежали. Свидетелей, которые могут подтвердить, что это не так, не может быть больше двух.

— Давай скажем, что ты в туалет выходил.

— Не-ет, не пойдет, — сказал Олег таким голосом, будто не он только что предложил этот вариант в качестве одного из возможных объяснений. — Я ведь раньше говорил, что не выходил никуда, и если теперь изменю показания, то от меня уже не отстанут. Да и ты, кстати, подтверждала, что я не вставал.

— Я могла спать и не слышать.

— А если ты спала и не слышала, то как ты тогда подтвердишь, что я уходил в туалет на две минуты? Не-ет, давай стоять на том, что уже сказали. Спали, не вставали, а те, кто говорит, что мы лежали не так, врут. Или показалось им. Договорились?

— Ладно. Только, Олег, есть еще одна вещь… Я сказала, что именно ты предложил лечь не на диване, а на полу, потому что у тебя остеохондроз и тебе нужно спать на жестком. Когда тебя про это спросят, ты должен будешь подтвердить мои слова.

— А зачем ты такое сказала?! — злобно спросил Олег. — Это же твоя идея была!

— Ну, я растерялась…

— Ясно. Как на меня валить, так ты не растерялась!

— Да что ты разорался! В конце концов, убил-то ты!

— Не ори, дура! — резко понизив голос, грозно прошипел Олег. — Убил, говоришь, я? Вот как разговор пошел? А кто мне деньги за это дал, не припоминаешь? Кому это вообще нужно было, чтобы папеньку на выборах не прокатили и он с тебя голову за твои сексуальные выкруты не снял? Ты что, думаешь, в случае чего я сяду, а ты чистенькая останешься? Фигушки! Если уж на то пошло, то я всего лишь исполнитель, а заказчик ты! Или надеешься, что тебя папаша отмажет? Не отмажет, поверь мне! Сам сядет, денежки-то ты мне его дала, не чьи-нибудь!

Я подумала, что ребятишки окончательно дозрели, раз начали валить друг на друга, лишь бы самим выйти сухими из воды.

А страсти в комнате Жанны накалялись. Из жуткого скандала, услышанного мной, я поняла следующее. Лисовский действительно шантажировал Жанну. Она начала настраивать против него Олега, но одних только ее женских чар оказалось недостаточно, чтобы заставить его пойти на убийство. Тогда в ход пошел еще один весомый аргумент — деньги. Правда, сколько именно она парню заплатила, я не узнала, точной суммы они не называли. Более того, из сумбурных взаимных обвинений «сладкой парочки» я выяснила, что в историю каким-то боком замешан Жаннин отец и что он был в курсе насчет фотографий.

Вот это меня по-настоящему озадачило. Если Жаннин отец все узнал, то чем Лисовский Жанну мог дальше шантажировать? Правда, Олег говорил что-то про выборы… Да и от Артема с Эльвирой я что-то такое слышала насчет того, что отец Жанны пытается пролезть в большую политику. Не тут ли собака зарыта?

Я так увлеклась этой мыслью, что чуть не пропустила момент, когда Жанна с Олегом прекратили скандалить и снова заговорили более или менее спокойно. Видимо, поняли, что пока им выгоднее держаться вместе, что если потонет кто-то один из них, то он неминуемо потянет за собой второго.

— Ладно, что именно я хотел на полу лечь, я подтвержу, — сказал Олег. — А ты поговори с отцом, пусть он на всякий случай найдет хорошего адвоката. И скажи ему, что, если его будут про фотографии спрашивать, пусть не моргнув глазом отвечает, что обо всем прекрасно знал. Тогда уцепиться будет не за что, получится, что шантажировать тебя было нечем, а значит, никакого мотива и шантажа не было.

— Папа сам разберется, что ему говорить, — огрызнулась Жанна. — Не дурнее тебя. Ты, кстати, деньги куда-нибудь подальше спрячь, а то, если найдут, будет дополнительная улика — где столько денег взял?