Числа

- Степан Аркадьевич, - сказала Люся из бухгалтерии, - курьер из «Дельта-кредита» еще здесь. Ему велено без ответа не возвращаться. Что сказать?

- Сейчас будет ответ, - буркнул Степа. - Где же Мюс?

- Не знаю.

Бросив трубку, Степа притянул к себе сракандаевское письмо, подумал немного и крупно написал под осликом:

Пасись, жопа, пока Таня волков отгоняет.

«Нет, грубовато, - решил он, перечитав написанное. - Или нормально? Может, поменять «жопа» на «жора»? Тогда с большой буквы надо… Вот черт, теперь еще и об этом волноваться…»

На всякий случай подрисовав под ответом что-то вроде интернетовского смайлика, он нажал на селекторе клавишу со стилизованной «М» (сердечко с двумя вертикальными ножками), и тут же вспомнил, что Мюс в банке нет. Без нее он чувствовал себя как без рук. Взяв письмо, он вышел в коридор. Там ждала Люся из бухгалтерии.

- Вот ответ, - сказал Степа, отдавая ей сложенный лист, - передай курьеру. Меня сегодня больше не будет.

- Степан Аркадьевич, не могли бы вы просмотреть последние платежки? - сказала девушка. - Они у вас на столе, бухгалтерия очень просит.

- Потом, - сказал Степа.

Вернувшись в кабинет, он попытался дозвониться Мюс, но ее мобильный был выключен.

«Что же за день такой, - подумал он. - Даже пожаловаться некому…»

Подумав, он решил ехать в ГКЧП к Простиславу.

Простислав успел попасть в передрягу. Его только что отпустили из больницы после отравления соединениями ртути - оно было таким серьезным, что он даже побывал в реанимации. Степа слышал, что от ртути умерли почти все китайские богдыханы, занимавшиеся поисками вечной жизни, потому что в даосские рецепты пилюль бессмертия входила киноварь. Из-за этого в недомогании Простислава чудилось что-то высокое, императорское, и Степе неловко было заводить разговор о своих проблемах. Но, к счастью, рассказывать ничего не пришлось - достаточно оказалось упомянуть Сракандаева.

- А, Ослик Семь Центов, - вздохнул Простислав из-под пухового одеяла, и его бледные скулы порозовели. - Тяжелый случай. Его даже свами Макананде показывали, когда тот в Москву приезжал. Макананда етот, значит, сказал, что ослику можно помочь, если найти его гипногештальт.

- Гипногештальт? А что это такое?

- Это внутренняя ось зла каждого человека. То, что делает нас такими, какие мы есть, независимо от воли и желания. Типа незаметно гипнотизирует в фоновом режиме.

- А пример можно? - спросил Степа. - Что им может быть?

- Да все что хочешь. Например, ребенок растет бандитом, потому что окно его комнаты выходит на афишу кинотеатра, где постоянно всякие гангстеры с пистолетами. Или девочка становится стриптизершей, потому что в серванте стоит статуэтка голой балеринки, на которую она смотрит с рождения, и так далее. Вот, значит, и у Сракандаева тоже где-то есть такой гипногештальт, из-за чего он… Ну ты понял. Но что это такое, никто пока не догадался. Пробовали его гипнотизировать…

Простислав замолчал и покачал головой, словно борясь с каким-то мучительным воспоминанием.

- Ну? - спросил Степа.

- Баранки гну. Он сам так всех загипнотизировал, что вспомнить стыдно. Стали дальше думать. Обыскали дачу, квартиру - думали, может, у него там где ослик деревянный с детства остался. Ничего не нашли. Загадка. А че тебе-то за интерес?

- Он мой партнер по бизнесу, - сказал Степа. - Надо же знать, с кем вместе рискуешь.

- Насчет бизнеса можешь не волноваться, - сказал Простислав. - Тут осел не ошибется. Смотри только, чтоб тебя самого не кинул, - он ушлый. Это я не в смысле ушей, хе-хе…

Разговор с Простиславом запал Степе в душу.

«Вот оно что, - думал он по дороге в банк. - Выходит, «43» - это мой гипногештальт. Ну, нашел. А дальше что? Что мне делать, когда я это понял? Я ведь вроде понял? Или не понял? Вот это как раз ясно не до конца… Надо уточнить у Простислава».

На работе уже никого не было. Степа вошел в кабинет и включил свет. Глаза остановились на плакате «Так Надо!» над рабочим столом, и он подумал, что восклицательный знак может сбивать всю настройку, превращая «34» в «35», и его стоило бы заклеить полоской белой бумаги.

На столе накопилась целая кипа бумаг. Степа обреченно вздохнул.

«Завтра с утра посмотрю, - подумал он, - Нет, завтра у нас это самое… Тогда в понедельник».

На вершине бумажной горы лежал сложенный вдвое розовый лист.

Степа узнал письмо Сракандаева, которое велел отдать курьеру.

«Чего они, забыли, что ли?» - подумал он и взял его в руки. Оказалось, что оно успело побывать в «Дельта-кредите» и вернуться назад - под его ответом было написано:

COOL-COOL-COOL!!![37]

Снизу была подрисована ослиная морда, широко улыбающаяся, с зажмуренными от счастья глазами и какими-то веселыми звездами, летающими вокруг по неровной орбите. В ослиной морде ясно читалось «43» - немного стилизованную четверку давали челюсти, а тройку - уши.

43