Число начала

— Человеческая жизнь, — медленно произнесла она, наслаждаясь каждым звуком этих слов. — «Насколько она ценна? Что можно получить, отдав жизнь? Неужели люди не видят, что творят? Неужели они не видят, как драгоценна каждая жизнь?» Вы можете задавать эти наивные романтические вопросы вечно. И всю вечность будете слышать в ответ тишину, потому что сами же и попираете жизнь, — она замолчала, оставив в моей душе фатальное чувство от осознания масштабов человеческой безнравственности. — Знаешь, почему в ответ будет лишь тишина? Никто не хочет отвечать. Ибо все нынче впустили в сердца дьявола. В Германии как-то появилась одна забава, девушек из службы эскорта, ранее похищенных из бедных азиатских стран (обычно они не старше двадцати лет), отдают на растерзание высокопоставленным господам. Состоятельные «Джеки Потрошители» делают с девушками буквально, что им в голову взбредет. Речь не о сексуальных играх. Как правило, такие проститутки поневоле не проживают дальше одного клиента. Их мучают, забивают до смерти, душат, жгут, сдирают кожу, срезают кусочки тела, дробят кости, размалывают пальцы, режут и режут, увечат и увечат живую плоть, омываясь их кровью, а потом спокойно возвращаются к своим семьям и государственным делам. Эта услуга для богатых носителей тяжелейших душевных язв, фобий и комплексов распространяется в последнее время по всей Европе. Девушек, попавших в такую интерпретацию земного ада, даже жаль. Их жизнь ценна в отличие от жизней моральных чудовищ, издевающихся над ними. Ваши действия направляет тьма столь темная и древняя, что вы не можете определить источник своих желаний. Природа человеческого зла — зло первоначальное. Видя ваши преступления, до чего вы опускаетесь и чего втайне жаждите, я раз за разом отмечаю, что все ваши бесчеловечные деяния свершаются, словно по одному сценарию. Я способна увидеть один и тот же почерк в миллионах зверств. Словно автограф зверя. Весьма занятно, как охотно многие из вас решаются стать кистью на кровавом полотне искусителя. Ваши ораторы всё взывают к толпе, «как Бог допустил такое», памятуя о том, что сами же и распорядились своей свободой выбора подобным образом. Искушение порождает грех, грех эволюционирует в порок, и зло становится эпидемией, пандемией, но только до тех пор, пока в обществе сохраняется иммунная реакция. А затем зло становится нормой. И вы начинаете судить героев, торговать жизнями, уничтожать истину, возвышаясь в собственных глазах над правдой о том, кто вы на самом деле. Сегодня человеческая жизнь это просто валюта. Без грехов совершаемых человеком не было бы таких, как я. Поверь мне, я знаю, о чем говорю, это не только истина, но суть, которая течет в моей крови. Однако этот разговор можно продолжать и продолжать до скончания вечности, вследствие этого, думаю, Марк, стоит прерваться и возвратиться к делам стоящим на повестке дня. Темнеет. Когда ночь опустит на нас свое темное крыло, самое время будет забрать еще несколько жизней.

— Постой, ты хочешь сказать, что в реальном мире побеждает зло?

— Нет. Зло уже победило, — холодно сказала она эти ужасные слова без тени сомнений. — Оно уже изменило все. А главное — людей. Я прежде говорила, люди или жертвы, или убийцы. Жертвы умирали, а убийцы оставались жить. Все, кто нынче живут — потомки выживших убийц. Самых жестоких и изобретательных. Выживших среди других убийц. Кто-то назвал это естественным отбором. Я считаю это абсолютной победой зла. Надежды дьявола на человека оправдывались человеческим нежеланием признавать свою вину из поколения в поколение, пока не наступил нынешний век и время пожинать кровавые плоды.

Она замолчала и торжествующе посмотрела на меня, словно радуясь тому, что причинила мне моральную боль. Оправившись от слов Катрины о победе зла, я с некоторой жалостью посмотрел на нее и мягко улыбнулся.

— А я говорил, что верю, что можно не быть жертвой и при этом не стать убийцей. Можно просто жить и давать жить другим. Ты, наверное, считаешь меня наивным глупцом. Но мои слова не глупость, это взгляд человека. Допусти, что я прав, ведь мир не черно-белый, бесцветный и однозначный, а многогранный и многоликий.

Катрина терпеливо следила за моей мыслью, а когда я закончил, негромко произнесла:

— Будь наивным глупцом, но не позволь твоим надеждам ослепить тебя и погубить. Многоликий мир слишком многогранен, чтобы радоваться этому.

Медленно день близился к ночи.

В комнатах становилось все темнее. Катрина решила освободить окна, чтобы не включать свет. Она готовилась для визита в дом за городом, адрес которого для нее определил по номеру телефона этот таинственный Виктор Ворман.