Число погибших

Перед нами торчал гигантский белоснежный купол. Через огромные отверстия в крыше внутрь всасывался воздух, а потом выбрасывался обратно через Другие отверстия, опоясывающие здание почти у самой земли. Шон уже начал съемку, а я стоял, облокотившись на горячий кузов машины и дивясь про себя, зачем МНБС посылает людей в такую даль по всяким пустякам, и тут как раз это и произошло. Почти четверть купола потонула в ослепительной багрово-белой вспышке, а спустя мгновение одновременно с ударной волной, на нас обрушился низкий грохочущий звук.

На лице Джанет застыл ужас, а Шон быстро развернул камеру и сделал наплыв.

Я наклонился к Джанет и быстро спросил:

— Я вам сейчас нужен?

Она посмотрела на меня безумными глазами, но тут же взяла себя в руки:

— Нет.

Стараясь не попасться на глаза Шону, я со всех ног кинулся к зданию, но, почувствовав, что мои легкие вот-вот разорвутся, перешел на бег трусцой. Сидение за письменным столом не способствует сохранению формы, а альпинизм я забросил уже давно. Впрочем, достигнув центрального входа, я смог нормально вздохнуть: поток прохладного воздуха из кондиционированного здания подействовал на меня животворно.

Охранник, если таковой здесь имелся, видимо, был уже внутри. Я не помнил точно, какова численность персонала на таких станциях, но наверняка не меньше пяти-десяти человек. И им может понадобиться помощь.

Едва достигнув зоны разрушения, я опять начал задыхаться. Воздух в коридорах был необычайно горяч и сух. Слева от меня виднелся большой пролом, а на полу стояли лужи воды — видимо, лопнул трубопровод. Огромные, мощные и оглушающе шумные вентиляторы, вместо того чтобы нагнетать свежий воздух, превращали и без того раскаленную атмосферу в некое подобие преисподней.

Миновав несколько коридоров, я вскочил в первую попавшуюся дверь. Там было немного попрохладнее, но зато стоял какой-то странный резкий запах. Если в хитросплетении коридоров угадывался хоть какой-то смысл, то теперь я очутился в настоящем лабиринте. Бесчисленные проходы, стеллаж, трубопроводы и арматура казались сошедшими с гравюр Эшера.

И тут я услышал крик.

— Сюда! — голосил кто-то в глубине этих металлических джунглей.

— Продолжайте кричать! Я не знаю, как вас найти! — завопил я в ответ.

Сдавленным от боли голосом кричавший начал размеренно считать. Я протиснулся мимо уродливого трансформатора и наконец увидел его. Мужчина был раза в два меня старше и абсолютно лыс. Несчастного придавило опрокинувшимся при взрыве стеллажом.

— Потерпите минутку, — попросил я. — Сейчас я попробую его поднять. Как вы себя чувствуете?

— У меня что-то с ногой, — стиснув зубы, пробормотал он. — Но прежде всего я не могу выбраться.

Должно быть, ему действительно было чертовски больно, если он даже не спросил, кто я такой и как здесь оказался. Я поискал подходящий рычаг и попробовал приподнять стеллаж, но тот не поддавался. Еще раз. Мои мускулы были готовы лопнуть, но я сделал еще одну попытку. Наконец стеллаж приподнялся.

— Вы можете вылезти… — начал я.

— Да, — перебил он и, ухватившись за ближайшую трубу, вытянул себя наружу. Я тут же бросил стеллаж и, тяжело дыша, выпрямился.

— Благодарю тебя, незнакомец, — сказал мужчина уже почти нормальным голосом.

— Здесь есть еще кто-нибудь? — спросил я, отдуваясь.

— Боюсь, что, кроме меня, никто не выжил. Все остальные были у пульта управления. — Он махнул рукой в сторону кошмарного месива из бетона и стали. Его левая штанина насквозь пропиталась кровью, но он, казалось, ничего не замечал.

— А что взорвалось?

— Понятия не имею. По-моему, там вообще нечему было взрываться.

— Вы сможете выбраться отсюда сами?

Мужчина собрался с силами и сделал шаг вперед. Потом второй. Я услышал, как скрипнули зубы.

— Как-нибудь справлюсь, — угрюмо бросил он, и я поспешил туда, где, по его словам, были другие.

— Эй, куда же вы? — крикнул мне вслед мужчина, но я не обратил на это внимания. Краем глаза я уже заметил указатель и теперь представлял себе, где находится пульт управления. Через пару минут я уже был там и толкнул чудом сохранившуюся дверь.

И тут же как ошарашенный вылетел обратно. Меня чуть не вырвало.

Отдышавшись, я вытер слезящиеся глаза и во весь дух понесся к выходу. В этом аду никто бы не СМОГ остаться в живых, но меня беспокоила даже не гибель людей.

Откуда там этот запах?

Пару раз я чуть было не пропустил нужный поворот, но вскоре благополучно нагнал раненого, а через несколько минут нас обнаружила спасательная команда.

— Там есть кто-нибудь? — спросил руководитель команды, властный человек примерно моего возраста. Он явно был настроен двигаться дальше.

— Нет, — ответил я. — Я дошел до самого пульта управления. В живых не осталось никого.

— Вы точно уверены?

— Я уверен только в том, что там воняет камсонитом хуже, чем на полигоне.

Спасатели, очевидно, хорошо знали свое дело. Двое из них тут же подхватили раненого под руки, и все мы вместе торопливо удалились. По дороге я рассказал своему решительному ровеснику все, что знал, присовокупив к этому кое-какую невинную ложь.