Число зверя

— Приезжай, не пожалеешь. Все они, сучки, такие. Я не подстрекатель, но я бы, на твоем месте, этого не потерпел. — Тут мужчина сделал небольшую паузу и почти выкрикнул в трубку: — Я бы пришил эту дрянь! Тем более, — он вновь перешел на спокойный и вкрадчивый тон, — что все равно сейчас все убийства проституток списывают на “неуловимого Джека”. А ему, я думаю, все равно — одной больше, одной меньше.

На другом конце провода нажали на рычаг и разъединили линию, но Анатолий еще долго совершенно бездумно смотрел на телефонную трубку, пока, наконец, не догадался ее положить. Затем он вновь взглянул на часы и после некоторого внутреннего колебания набрал номер Марины. Анатолий сейчас многое бы отдал, чтобы услышать ее заспанный голос, но его мольбы были тщетны, из трубки доносились лишь длинные гудки.

Лысенко щелкнул по клавише отбоя, выключил ноутбук, встал из‑за письменного стола и подошел к распахнутому в ночь окну. Этот странный телефонный разговор совершенно выбил его из рабочего русла. Интересно, кто это звонил? Где‑то он уже слышал этот голос. Но где? Что бы значил этот ночной звонок? Выяснить или ответить на все эти вопросы можно было только одним способом.

Анатолий накинул на плечи куртку, взял ключи от машины и вышел из дома.

***

Держась на почтительном расстоянии, Лысенко подъехал вслед за Мариной к ее дому и подождал пока она выйдет из машины. Сейчас она уже была без своего странного парика и длинном светлом плаще, скрывавшем рабочий прикид “ночной бабочки”. Анатолию даже показалось, что она успела избавиться и от своего вульгарного макияжа. Убедившись, что женщина скрылась в дверях своего подъезда, Лысенко вышел из машины и поднял голову. Через несколько минут в двух окнах на восьмом этаже вспыхнул свет.

Вновь сев в машину, Анатолий развернулся и медленно направился к своему дому. Стоявшая в десятке метров от него светлая машина с затемненными окнами два раза мигнула подфарниками и, проехав квартал, тоже свернула, вслед за ним, на бульварное кольцо.

Анатолий ехал и думал. И хотя мысли в его голове сейчас представляли страшный сумбур, единственное, что он знал точно, — его поздний телефонный собеседник не соврал, это была Марина. Хотя, в первый момент, когда она вместе с остальными задержанными проститутками, выходила ранним утром из отделения милиции, он едва ее признал. Да, здесь никаких сомнений быть не могло, разве что у нее есть сестра — близняшка, но он бы тогда о ней обязательно знал.

— Черт, что с этими бабами происходит!? — Воскликнул он и в сердцах стукнул по баранке автомобиля. — Что им надо?

Нет, правду утверждал один его знакомый, что женщины в столицах совершенно испорчены обилием соблазнов, иностранцев и богатых новых русских. Еще его приятель говорил, что жену надо обязательно брать себе из провинции. Но кто может дать гарантию, что и она не скурвится в этом греховном и развратном городе через год — другой?

Вот, примерно с такими мыслями, Анатолий и добрался до дома, и, даже не поставив машину в гараж, и, не раздеваясь, завалился спать.

***

Проснувшись, Марина сварила кофе, села возле телефона и просмотрела номера телефонов абонентов звонивших в ее отсутствие. Было всего два звонка. Один был из таксофона, второй от Анатолия. Оба звонка поступили примерно в то время, когда она находилась в камере предварительного заключения в отделении милиции.

Интересно, зачем ей так поздно звонил Анатолий? Может, только прилетел из Питера и соскучился? Или что‑то случилось? Надо ему позвонить. А что она скажет по поводу своего отсутствия ночью? Не хорошо как‑то получалось. Может, опять сказать, что отключила телефон? Нет, лучше, пусть первый позвонит, тем более, что обещал.

В прихожей раздался звонок. Марина отставила чашку с кофе и пошла открывать дверь. В дверях стоял следователь из прокуратуры.

— Здравствуйте, — скромно, как опоздавший на урок школьник, поздоровался Григорьев. — Разрешите войти?

— А у меня есть выбор? — Недовольно скривила губы Марина, только этого болвана ей сейчас не хватало.

— Если вам это будет приятно, то мы можем поговорить и на лестничной клетке.

— Проходите, — буркнула она и, повернувшись, направилась в гостиную.

Константин Григорьев устроился в том самом кресле возле телефона, в котором сидел в свой последний приход с Николаевым.

— Случаем, это не вы взяли мою записную книжку? — Спросила она.

— Ах, так это ваша? — Делано изумленно воскликнул он и вынул из кармана пиджака Маринину записную книжку. — А я‑то думал, чья она? Чуть голову себе не сломал. Наверное, крутил ее в руке и, когда уходил, машинально сунул в карман.

— Сказки можете своей бабушке рассказывать, — Марина вырвала у него из руки свою собственность. — Ну, узнали что‑нибудь новенькое?

Григорьев покосился на записную книжку и сказал:

— Немного. Поверьте, это была чистая случайность.